Вадим Михайлин - Бобер, выдыхай! Заметки о советском анекдоте и об источниках анекдотической традиции

Лось в мультфильме не просто добрый. Это предельно вежливый интеллигент, который больше всего на свете боится кого-нибудь обидеть и в этом смысле представляет собой доведенный до логического предела аналог Кролика из мультфильма «Винни-Пух идет в гости» — с той разницей, что Кролик все-таки проявляет характер, а под конец и вовсе готовится наказать Винни-Пуха за эгоизм. Лось же после той вакханалии, что учинили у него на рогах самозваные гости, в финале уходит из кадра, оглядываясь и бормоча под нос: «А все-таки неловко как-то получилось… Неловко-то как…» Внешность лося должна отсылать советского зрителя к образу хиппующего семидесятника, пацифиста и любителя психоделии и травки, который к середине 1980-х несколько повзрослел, но, по сути, остался все тем же Flower Child. Он ходит, вяло выбрасывая вперед длинные гибкие ноги, у него нелепая бородка, длинное ленноновское лицо и огромные рога на том месте, где у человека был бы хипстерский хайр. Он явный вегетарианец, а на грибы смотрит с каким-то излишне восторженным чувством предвкушения. Он склонен к созерцательности и «подвисанию» — и ужасно не любит ружейной стрельбы. Этот образ усилен авторами фильма за счет контрастного противопоставления всем остальным персонажам — жуку, пауку, дятлу, белке с ее многочисленным семейством, рыси, медведю и прочим, — которые показаны как некая коллективная пародия на советского обывателя: нахального, трусливого, скандального, пытающегося присвоить все, на что упал глаз, неумного манипулятора и ненавистника любых проявлений индивидуальности.

Кроме того, мультфильм выполнен в экспериментальной и непривычной для советского зрителя технике живописи по стеклу, которая сообщает экранному изображению общую атмосферу зыбкости и многоцветной расплывчатости. Ближе к концу ленты, в сцене бегства от невидимых охотников, зритель, привычный к четкой мультипликационной картинке, к жесткой линии контура и общей «диснеевской» манере рисунка, должен был и впрямь переживать чувство наркотического головокружения — и того самого ужаса, который испытывают сидящие на лосиных рогах «гости», чей коллективный портрет, прорисованный достаточно четко и карикатурно, время от времени перебивает мелькающие с бешеной скоростью цветовые пятна, в которых угадываются ветки, листья и прочие элементы лесного пейзажа. Заканчивается эта сумасшедшая пробежка плеском, внезапной тишиной и кадром с быстро успокаивающейся водной поверхностью и падающим листом — лось переплыл на другой берег. Эти элементы, в тех или других сочетаниях, легко угадываются в большинстве анекдотов про «психоделического лося»:

Бежит лось по лесу, смотрит, в траве заяц косяк забивает. «Заяц, — (исполнитель переходит на низкий и неторопливый грудной голос), — зачем ты это делаешь? Жизнь от этого легче не станет, а здоровье испортишь. Да и сожрет тебя кто-нибудь датого. Спортом надо заниматься. Бежим со мной?» Побежали. Смотрят — под кустом лиса собирается вмазаться. «Лиса, пожалуйста, не делай этого. Зачем тебе наркотическое привыкание? А пока будешь тут лежать — вдруг тебя кто изнасилует? Лучше давай с нами!» Бегут. Смотрят — под деревом волк грибочки перебирает. «Волк, брось эту гадость. Жить нужно в реальном мире. А так — ни друзей, ни карьеры. Добавь лучше адреналинчику, а?» Бегут, все зверье уже в лесу собрали. Выбегают на берег — а там медведь коксом занюхивается. «Миш, перестань! Зачем тебе неестественное возбуждение? Давай лучше…» Медведь поднимает голову. (Исполнитель закатывает глаза, быстро обмахивает пальцами ноздри, потом фиксирует взгляд на воображаемом лосе): «Слушай, ну ты, как колесами закинешься, такой неудержимый…»

Выходит с утра на берег лось с дичайшего бодуна. Смотрит на воду, там рябь, солнечные зайчики. «Нет, — думает, — надо завязывать мешать бухло с марафетом». Опускает голову в воду и стоит. Тут идет охотник — смотрит, лось на водопое. Снимает ружье и из обоих стволов — бац! бац! А лось стоит. Охотник перезаряжает (исполнитель изображает судорожные манипуляции с ружьем и патронами, потом вскидывает воображаемое оружие) — бац! бац! Потом еще — бац! бац! А лось все стоит. Охотник ружье в речку выкинул и ушел. А лось стоит, под водой течение слушает и думает: «Вот что-то я пью, пью, а мне все хуже и хуже…»

Нарик грибов набрал, идет по лесу. Вдруг вылетает навстречу лось — ххе-рак! и дальше бежать. Нарик с земли поднимается, а тут олень летит — ххе-рак! И голос (исполнитель поднимает голову и обшаривает глазами небо в поисках источника голоса, параллельно имитируя левитановские интонации): «Мужчина, отойдите от карусели!»