Дмитрий Семеник - Душевный лекарь. О жизни в Церкви

Блаженный Феофилакт Болгарский, архиепископ (XI–XII вв.).

Любить отца, или мать, или сына и дочь более, нежели Господа, – значит из угождения им не исполнять заповедей Божиих, а исполнять их приказания и прихоти, воле Божией противные. Конечно, любить родителей – естественное дело и заповедано Богом, но любовь к Богу должна стоять на первом месте. А так как в сердцах человеческих любовь к Богу угасла из-за неправильной любви к родителям и сродникам или из-за пристрастия к ним, то, чтобы любовь эту сделать чистой и святой, Господь и дает сию заповедь.

Любовь родителей и детей тогда только свята, когда они любят Господа Бога больше всякой твари, какая бы она ни была. А всякая любовь, заставляющая любить кого-либо паче Творца, – беззаконная и пагубная как для любящих, так и для любимых.

Архимандрит Кирилл (Павлов) (р. в 1919).

Когда юного Иисуса преблагословенная Матерь Его и мнимый отец нашли в храме в собеседовании о предметах духовной мудрости и жаловались, что Он оставил их, тогда Он дал было им на сие такой ответ, которым, по-видимому, разрешал Себя от закона покорности земным родителям, потому что занимался делом Отца Своего Небесного. Зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему? Но что же потом? Несмотря на такое высокое право, смиренно преклонил Он выю под иго заповеди, повелевающей чтить отца и матерь: И Он пошел с ними и пришел в Назарет; и был в повиновении у них (Лк. 2, 49, 51). Так важен долг повиновения семейственного, что Единородный Сын Божий отсрочил свое вступление в дело Божие, чтобы исполнить сей долг пред земною материю и даже пред одним именем отца, которое носил Иосиф до благовременного открытия тайны Неимеющего отца на земле, и чтобы Своим примером вновь освятить обязанности и возвысить добродетели жизни семейственной…

Когда родители, сродники, наставники, начальники требуют от вас того, что противно мудрованию вашему, вашей склонности, вашему вкусу, но что нужно или полезно или, по крайней мере, безвредно, пожертвуйте мудрованием вашим, вашею склонностью, вашим вкусом обязанности повиновения; вспомните Иисуса, Премудрость Божию, Которой бе повинуяся Иосифу древеделю…

Но когда несчастный пример и желания родителей отвлекают (детей) от исполнения священных обязанностей к Богу, вовлекают в дела, противные закону, нарушающие мир совести, противные истинному благу и спасению бессмертной души…, родители или начальники требуют чего-либо противного вере или закону Божию, тогда должно сказать им, как сказали Апостолы начальникам Иудейским : справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? (Деян. 4, 19). И должно претерпеть за веру и закон Божий все, что бы ни последовало…

Святитель Филарет, митрополит Московский (1783–1867).

Когда люди, близкие к нам по плоти, вознамерятся отвлечь нас от последования воле Божией, окажем к ним святую ненависть, подобную той, какую оказывают волкам агнцы, не претворяющиеся в волков и не защищающиеся от волков зубами. Святая ненависть к ближним заключается в сохранении верности Богу, в несоизволении порочной воле человеков, хотя бы эти человеки и были ближайшими родственниками, в великодушном терпении оскорблений, наносимых ими, в молитве о спасении их, – отнюдь не в злоречии и не в однородных злоречию действиях, которыми выражается ненависть естества падшего, ненависть богопротивная.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) (1807–1867).

Нас Бог послал в мир для того, чтобы в этом мире мы были светом, были той солью (Мф. 5, 13–14), которая предотвращает гниение, чтобы мы были голосом истины и правды, чтобы мы были для людей явлением такого измерения, которого они не знают, и такого рода человеком, какого вне Бога не существует. Поэтому жить в атеистической семье – так же сложно или просто, как жить в атеистическом мире. Весь наш мир, в общем, безбожен. Задача наша в том, чтобы в такой семье жить всей правдой, всей чистотой души, жить всей истиной, которые в нас есть, но не употребляя ту истину, ту правду, ту красоту, то благородство, которым мы научились от Бога, для того, чтобы унижать, оскорблять, раздражать окружающих. Все это надо употреблять так, жить этим так, чтобы, глядя на нас, люди ставили перед собой вопрос: что же у этого человека есть, чего у меня не хватает? Какое в нем сияние, какая в нем тишина, какая в нем глубина! Как он может меня любить, когда я постоянно оскорбляю его? Как он может в меня верить, тогда как я в себя не могу верить? Как он может меня защищать от всего зла, которое – как я сам понимаю – во мне действует и меня привлекает, не унижая, не оскорбляя, не попрекая меня, а только становясь между мной и злом и страдая от этого? Если так думать, то я скажу: из такой семьи уйти нельзя, потому что наша роль – быть светом, а не уйти туда, где светло и без нас.