Николай Германский: Притчи духовного странника. Ехал я как-то по дороге

Ехал я как-то по дороге и вспомнил о том, как совсем недавно на свалке в коробке из-под обуви нашли замерзающего младенца. В сей же час перед глазами, не знаю почему, предстала умильная картинка: наша Мурка лежит, вытянувшись на полу, и облизывает своих семерых котят, которые, причмокивая, сосут мамкино молочко. И пришли в голову мою грустные мысли: «Неужели нынче в кошках больше любви, чем в людях?»

И поехал я дальше, размышляя о том, что же с нами происходит.

Ехал я как-то по дороге, и побежали вдруг перед моими глазами разные лица. Там были знатные и величавые, были и те, кто таковыми очень хотели стать, а также те, чья жизнь и вовсе не удалась. Сколько их всех, уставших и озабоченных, скитается по земле с несбыточными мечтами?! У меня аж дух захватило от этих мыслей. И подумалось мне: «Ведь всех этих людей ожидает одна и та же общая участь – могила, а они словно и не думают об этом; суетятся, обижают друг друга и растрачивают свои силы понапрасну». Вдобавок вспомнилось мне, что и сам по молодости был не подарок. И тут губы вдруг сами зашептали: «Господи, вразуми нас всех, чтобы помышляли не о том, что приятно, а о том, что полезно, и творили не то, что хочется, а то, что Тебе угодно!»

С этими непростыми мыслями поехал я дальше под монотонную дробь странного декабрьского дождя.

Ехал я как-то по дороге и увидал огромное пылающее солнце, которое медленно опускалось за горизонт. И поразила меня эта величественная картина, и подумалось мне: если солнце может так сильно впечатлить сердце и ум, то, что станется с человеком, если он вдруг нечаянно увидит Христа, наше Солнце Правды?! И загрустил я после этих мыслей, но, однако, и порадовался, поехав дальше в глубокой задумчивости.

Ехал я как-то по дороге и увидал вдруг огромное скопление людей, переживающих и страдающих за Родину. Но они страдали поодиночке, притом каждый по-своему. И не могли они найти силу, которая объединила бы их страдания. Хотел я крикнуть им, что есть такая сила, но налетело воронье и громко закаркало, а я глубоко задумался и поехал дальше.

Ехал я как-то по дороге: слева и справа – поля, над головой – пронзительно голубое небо – словом, лепота! И увидал я вдруг перед собой лицо: не молодое, но и не старое, мудрое, уставшее и родное. И понял я, что это та простая русская женщина, которая на плечах своих несет всю тяготу моей Родины. И увидал я в ее глазах, как тяжела ее ноша, одновременно ужаснулся и подивился: какая же сила помогает нести ее? Сердце мое чуть не лопнуло от жалости и тоски – почему мы так мало понимаем и ценим ее, несущую на своих плечах наше счастье? Но, признаюсь, посетила меня и радость от того, что есть еще в нашей жизни такие лица.

И поехал я дальше, взирая на поля, леса да голубые небеса, которые ласкали мой взор и успокаивали душу.

Ехал я как-то по дороге и вспомнил о том, как шли мы в молодые годы по улице большого города с другом-французом. Тут, откуда ни возьмись, летит маленькая птичка и с присущей ей простотой оправляется на лету прямо на шикарный французов плащ. А я и говорю своему другу: «Люк, а ведь как хорошо, что коровы не летают». А он смотрит на меня и не может понять, о чем речь. Я снова, но помедленней и повыразительней повторяю свои слова. И тут до него доходит смысл сказанного, и он начинает судорожно хохотать, словно представляя перед глазами яркую картинку с летящей коровой и вытекающими последствиями.

И подумалось мне, что не ведают ни французы, ни англичане, ни американцы глубины русской души, запечатленной в ее пословицах да поговорках.

Вот если б они повнимательнее вникали в их суть, то, может быть, и не воевали бы с нами никогда.

И поехал я дальше, распираемый гордостью и за родную державу, и за народную мудрость.

Ехал я как-то по дороге и заехал в большой город. И увидал я там людей, ходивших туда-сюда, все о чем-то говоривших да что-то делавших. И подумалось мне тогда, что жизнь наша похожа на огромный сосуд и от каждого из нас зависит, чем он будет наполнен – болотной жижей или ключевой водой. Я глубоко задумался и поехал дальше.

Ехал я как-то по дороге, и вспомнилось мне вдруг, как легко и весело шли на смерть русские герои. И понял я: оттого они были такими бесстрашными, а смерть становилась для них Пасхой, что беззаветно любили Бога и родную землю. Тут мне приоткрылась и другая сторона этого вопроса: ведь и мы можем стать такими, если научимся любить. Поблагодарив Господа за вразумление, поехал я дальше.