Никколо Макиавелли: Самые остроумные цитаты

Надо стать подобным опытному стрелку: если он видит, что мишень слишком далеко, то берет гораздо выше, но не для того, чтобы стрела выстрелила вверх, а для того, чтобы, зная силу своего лука, с помощью высокого прицела, попасть в отдаленную цель.

Кажется, что если частного человека приводит к власти или доблесть, или милость судьбы, то они же в впоследствии помогут ему преодолеть многие трудности. Однако в действительности кто меньше всего полагался на милость судьбы, тот удерживался у власти гораздо дольше.

Трудность состоит, прежде всего, в том, что новому государю приходится вводить новые установления и порядки, без чего нельзя основать государство и обеспечить себе безопасность. Но следует учесть, что нет дела, чье устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, чем замена старых порядков на новые.

Если государь не может без ущерба для себя проявлять щедрость так, чтобы ее признали, не будет ли для него благоразумнее примириться со славой правителя скупого? Ибо со временем люди увидят, что благодаря бережливости государь довольствуется своими доходами и ведет военные кампании, не обременяя народ дополнительными налогами, и тогда за ним утвердится слава щедрого государя.

Ради того, чтобы не обирать своих подданных, всегда иметь средства для обороны, не обеднеть и не вызвать презрения, не стать по неволе алчным, государь должен пренебречь славой скупого правителя, потому что скупость – порок, позволяющий ему править.

Если мне скажут, что Цезарь проложил себе путь щедростью и что многие другие, слывя щедрыми, достигали самых высот, то я отвечу: либо ты достиг власти, либо ты еще на пути к ней. В первом случае щедрость вредна, во втором – необходима.

Бог исполняет сам далеко не всё, чтобы не лишать нас свободной воли и заслуженной нами части славы.

Войны начинаются тогда, когда их начинают, но они не заканчиваются тогда, когда этого захотят.

Горе тому, кто потворствует увеличению чужого могущества, ибо могущество приобретается умением или силой, и оба эти достоинства не вызывают доверия у того, чье могущество взращивается.

Римляне, предвидя заранее беду, тотчас же принимали меры, они не бездействовали из опасения вызвать войну, ибо римляне знали, что нельзя избежать войны, можно лишь оттянуть ее – к выгоде противника.

Правителям, которым необходимо в новом государстве обезопасить себя от врагов, приобрести друзей, побеждать силой или хитростью, внушать страх и любовь народу, а солдатам – уважение и послушание, иметь преданное и надежное войско, устранять людей, которые могут или должны навредить; обновлять старые порядки, избавляться от ненадежного войска и создавать свое, являть суровость и милость, великодушие и щедрость и, наконец, вести дружбу с правителями и королями, так чтобы они либо с учтивостью оказывали услуги, либо воздерживались от нападений.

Если государь рожден человеком, он с ужасом отвратится от подражания дурным временам и загорится сильным желанием последовать примеру добрых времен. Поистине государь, ищущий мирской славы, должен желать завладеть городом развращенным – не для того, чтобы окончательно его испортить, как это сделал Цезарь, но чтобы подобно Ромулу, полностью преобразовать его.