Сборник: Христианские притчи

И поклялся Давид Саулу. И пошел Саул в дом свой, Давид же и люди его взошли в место укрепленное.

(1 Цар. 24:1—23)

Пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина:

– О господин мой! Я и эта женщина живем в одном доме. И я родила при ней в этом доме. На третий день после того, как я родила, родила и эта женщина. И были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме. И умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его. И встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди. Утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый. А когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила.

И сказала другая женщина:

– Нет, мой сын живой, а твой сын мертвый.

А та говорила ей:

– Нет, твой сын мертвый, а мой живой.

И говорили они так пред царем.

И сказал царь:

– Эта говорит: «Мой сын живой, а твой сын мертвый»; а та говорит: «Нет, твой сын мертвый, а мой сын живой». – И сказал царь: – Подайте мне меч.

И принесли меч к царю. И сказал царь:

– Рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой.

И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему:

– О господин мой! Отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его.

А другая говорила:

– Пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите.

И отвечал царь и сказал:

– Отдайте этой живое дитя и не умерщвляйте его. Она – его мать.

И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд.

(3 Цар. 3:16–28)

Однажды смотрел я в окна дома моего, сквозь решетку мою, и увидел среди неопытных, заметил между молодыми людьми неразумного юношу, переходящего площадь близ угла ее и шедшего по дороге к дому ее, в сумерки в вечер дня, в ночной темноте и во мраке. И вот – навстречу к нему женщина, в наряде блудницы, с коварным сердцем, шумливая и необузданная. Ноги ее не живут в доме ее: то на улице, то на площадях, и у каждого угла строит она свои козни.

Она схватила его, целовала его и с бесстыдным лицом говорила ему:

– Мирная жертва у меня: сегодня я совершила обеты мои. Поэтому и вышла навстречу тебе, чтобы отыскать тебя, и – нашла тебя. Коврами я убрала постель мою, разноцветными тканями Египетскими. Спальню мою надушила смирною, алоем и корицею. Зайди, будем упиваться нежностями до утра, насладимся любовью, потому что мужа нет дома: он отправился в дальнюю дорогу; кошелек серебра взял с собою; придет домой ко дню полнолуния.

Множеством ласковых слов она увлекла его, мягкостью уст своих овладела им. Тотчас он шел за нею, как вол идет на убой, и как пес – на цепь, и олень – на выстрел, доколе стрела не пронзит печени его. Как птичка кидается в силки и не знает, что они – на погибель ее.

Итак, дети, слушайте меня и внимайте словам уст моих. Да не уклонится сердце твое на пути ее, не блуждай по стезям ее, потому что многих повергла она ранеными и много сильных убиты ею: дом ее – пути в преисподнюю, нисходящие во внутренние жилища смерти.

(Притч. 7:6—24)

Сделал царь Дарий большой пир своим подданным и домашним своим и всем вельможам Мидии и Персии, и всем сатрапам и военачальникам, и начальникам подвластных ему стран от Индии и до Эфиопии в ста двадцати семи сатрапиях. И ели и пили и, насытившись, разошлись; царь же Дарий отправился в спальню свою и спал, и потом пробудился.

Между тем трое юношей телохранителей, охранявших тело царя, сказали друг другу:

– Пусть каждый из нас скажет одно слово о том, что всего сильнее? И чье слово окажется разумнее другого, даст тому царь Дарий великие дары и великую награду. И будет тот одеваться багряницею и пить из золотых сосудов, и спать на золоте, и ездить на колеснице с конями в золотых уздах, носить на голове повязку из виссона и ожерелье на шее, и сядет он вторым по Дарии за мудрость свою, и будет называться родственником Дария.

И тотчас, написав каждый свое слово, запечатали и положили под изголовье царя Дария и сказали:

– Когда царь встанет, подадут ему это писание, и за кем признает царь и трое вельмож персидских, что слово его мудрее, тому дастся преимущество, как написано.

Один написал: «Сильнее всего вино». Другой написал: «Сильнее царь». Третий написал: «Сильнее женщины, а над всем одерживает победу истина».