Екатерина Мишаненкова - Самые остроумные афоризмы и цитаты. Вожди от Ивана Грозного до Сталина

Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни.

Честность в политике есть результат силы, лицемерие – результат слабости.

Скажи мне, кто тебя хвалит, и я тебе скажу, в чем ты ошибся.

Один прием буржуазной печати всегда и во всех странах оказывается наиболее ходким и «безошибочно» действительным. Лги, шуми, кричи, повторяй ложь – «что-нибудь останется».

Приятнее и полезнее «опыт революции» проделывать, чем о нем писать.

Богатые и жулики, это – две стороны одной медали.

Недостатки у человека как бы являются продолжением его достоинств. Но если достоинства продолжаются больше, чем надо, обнаруживаются не тогда, когда надо, и не там, где надо, то они являются недостатками.

Большинство людей счастливы настолько, насколько они считают себя счастливыми.

Большинство людей счастливы ровно настолько, насколько они к этому приспособлены.

Брак – и не рай и не ад, это просто чистилище.

Давайте верить в то, что сила – на стороне правды; и пусть эта вера поможет вам исполнить наш долг так, как мы его понимаем.

Когда я делаю добро, я чувствую себя хорошо. Когда я поступаю плохо, я чувствую себя плохо. Вот моя религия.

Овца и волк по-разному понимают слово «свобода», в этом сущность разногласий, господствующих в человеческом обществе.

Плутовство и лесть – кровные родичи.

Я побеждаю своих врагов тем, что превращаю их в друзей.

Избирательный бюллетень сильнее пули.

Коней на переправе не меняют.

Мне неважно, что обо мне говорят за моей спиной, пока обо мне говорят неправду.

Книги нужны, чтобы напоминать человеку, что его оригинальные мысли не так уж новы.

В искусстве укладывать максимум слов в самую крохотную мысль ему не было равных.

Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он – сирота.

Можно все время дурачить некоторых, можно некоторое время дурачить всех, но нельзя все время дурачить всех.

Знай он, какие пышные похороны его ожидают, он бы уже давно умер.

Если ты поймал слона за задние ноги, а он пытается убежать, лучше всего его отпустить.

Такт – умение описать других так, как они видят себя сами.

Я думаю, что если бы бог создал людей, назначением которых было бы только есть и не работать, он не дал бы им рук, а дал только рты; а если бы он создал другой класс, который бы должен был только работать и не есть, он не дал бы им ртов, а дал только руки.

Даже самый лучший человек недостаточно хорош для того, чтобы править другим человеком без его согласия.

Государство – это Я!

Мне было бы легче примирить всю Европу, чем нескольких женщин.

Я уйду, а государство будет вечно.

Каждый раз, давая кому-либо должность, я создаю сто недовольных и одного неблагодарного.

Когда морской офицер Жан Барт был представлен Людовику XIV, король сказал ему:

– Я назначил вас командиром эскадры.

– И очень хорошо сделали, ваше величество! – ответил Жан Барт.

Придворные засмеялись.

– Господа, – сказал им король, – этот ответ достоин человека, который чувствует собственное достоинство.

Женщина, которая очень мудро могла бы управлять государством, завтра же создаст себе господина, которому и десяти кур нельзя дать в управление.

Следует считать всех людей честными, но жить с ними надо как с мошенниками.

Он будет великим королем: он никогда не говорит то, что думает.

Приставлять одно доброе дело к другому так плотно, чтобы между ними не оставалось ни малейшего промежутка, – вот что я называю наслаждаться жизнью.

Пусть дела твои будут такими, какими ты хотел бы их вспомнить на склоне жизни.