Олег Юдин - Рамаяна по-русски

Ромик протянул любимой пакетик с тыквенными семечками и произнёс:

– Цены у этого Меншикова – просто астрономические. Всё армейское месячное денежное довольствие в рублях пришлось этому кровососу за один пакетик отдать. Говорил я папе: не нужен нам интендант из Санкт-Питербурха – своих воров хватает.

– Не возводи, супруг мой, напраслину на невинного спекулянта. Сам знаешь, какие в Москве нынче цены. Москва тебе – не Великие Луки. К тому же, сказывали мне бабки на Птичьем рынке, что князь Меншиков не из питерских, а из московских родом: все ступени социальной лестницы от простого вора до второго в государстве лица прошёл.

Рома вполголоса возразил:

– То, что он рабоче-крестьянского происхождения, его не оправдывает: он, гад, нежареные подсунул!

– И это к лучшему, – улыбнулась Светичка. И продолжила: – Наверняка пресветлый князь Александро Васильевич о нашем благополучии пекутся. Знают, видимо, что по весне нам огород сажать. А тыквы, они в наших краях крупные вырастают. К тому ж, тыква – растение полезное до полной невозможности. Это тебе любой владелец индивидуального садового участка скажет, я уж не говорю о профессиональных колхозниках.

Долго ли, коротко ли, а, посидев на дорожку, благо Бутырский централ недалече был, отправились наши герои в лес. Когда они шли по людным улицам столицы к ближайшей станции метрополитена, из окон доносилось:

И ещё:

А входя в павильон станции «Динамо», четверо неразлучных друзей с душевным удовлетворением услышали, как жизнерадостный мальчик звонко запел:

Стоя на эскалаторе, Роман, притопывая в такт песне, произнёс фразу, которая, претерпев незначительную редакцию величайшего по всеобщему заблуждению русского поэта, стала через семь тысяч лет исторической:

– Ай да Шаинский, ай да сукин сын!

Света, добровольно взявшая на себя обязательство следить за чистотой языка своего супруга, больно наступила на ногу Ромке – и он послушно замолчал. Но историческая фраза – не воробей, вылетит – не поймаешь. Поднимающиеся навстречу по соседней ленте эскалатора фанаты ЦСКА, узнав своего кумира, заорали:

– Классно подмечено, Ромыч! – и, по-шаински дружно, хором добавили: – В мире нет ещё пока команды лучше ЦСКА!

Ромку и Лёху вдруг все разом наперебой заузнавали, стали выкрикивать приветствия, кричалки, частушки, лозунги, слоганы, рубаи, хокку, отдельно взятые слова, напоминающие междометия, наречия и местоимения… Короче, высказывали наилучшие пожелания. Неизвестно откуда появившиеся папарацци защёлкали затворами фотокамер – и метро озарилось магниевыми вспышками, а работница внизу эскалатора громко заверещала в мегафон, что в метро фотографировать категорически запрещено. Но на неё никто не обратил внимания в связи с разворачивающимся у всех на глазах историческим событием.

На платформе внизу пришлось устроить прощальный митинг, на котором, откуда ни возьмись, появился Владимир Вольфович Жириновский. Именно он произнёс последнее напутствие, касающееся всех – и уезжающих в лес, и остающихся в столице:

– Не врать и не бояться! – крикнул хронически неудовлетворимый вненародный лидер, выдержал паузу секунд пять и сказал главное: – Роман и Света! Чует моё сердце: наши солдаты будут мыть сапоги в Индийском океане!

После этого, войдя в раж и приняв образ, вождь либеральных демократов, которые нынче занесены в Красную Книгу, снял левый ботинок, присел там, где стоял, и, стуча каблуком по гранитному полу, заорал дурным голосом:

– Мы им покажем кузькину мать!

Находившиеся рядом, в том числе и Роман со своими спутниками, последовали его примеру. Стук стоял на станции такой, будто бригада метростроевцев аврально, в срочном порядке прокладывала отбойными и обыкновенными молотками новую ветку. После завершения спонтанного митинга каменные полы на платформе станции «Динамо» пришлось подвергнуть капитальному ремонту: гранит растрескался, а местами, в тех местах, где не был таинственным образом разворован неизвестными личностями, попросту раскрошился.

Применённый в метро метод забивания на проблему через шесть тысяч лет возобновил араб Мохаммед Сахиб, собирая своих нукеров в большой круг перед битвой с ортодоксами из Мекки. Метод дал результаты: мусульманство распространилось на значительных территориях. Метод Сахиб назвал туфлебитием, а сахаджа йоги запада в ХХ столетии от Рождества старшего брата того, кто наблюдает настоящий текст, переименовали в шубитинг. Стоит заметить, что метод сей – преимущественно коллективный. Наверное, по названной причине Н. С. Хрущев, попытавшийся использовать туфлебитие в одиночку во время своего широко освещённого в прессе визита в Америку, достиг совершенно диаметрального по сравнению с ожидаемым результата. А именно: кузькина мать была показана не им, а ему.