Нестор Бегемотов - Импотент, или секретный эксперимент профессора Шваца

– Спасибо, Дэвид, ты спас меня от этих ужасных черномазых бандитов!

– Это ты спасла меня от верной смерти! Этот дьявольский ублюдок Хэнк Потсон подложил в мою машину бомбу! Если бы не ты, я не вышел бы из машины и был бы уже на девяносто четыре процента мертв! Теперь-то я знаю, что этот Хэнк снова попытается меня убить!

– О, не говори так! Мы только что познакомились… А кто он такой?

– Хэнк – гангстер! Я тоже гангстер, – отвечает Дэвид Белуни. – Но на самом деле, он – коровье дерьмо! А я – король этого города. И я докажу это всем, кто в этом усомнится! А тот, кто в этом усомнится, об этом пожалеет!

Герои снова обнимаются, и далее следует уже более профессиональная, эротическая сцена на квартире у молоденькой девушки. Дэвид убеждается, что квартирка у Барбары маловата, и предлагает купить ей небольшой особнячок, в котором он смог бы чувствовать себя, как дома…

Первая сцена была весьма романтична, у зрителей на глаза наворачивались слезы умиления, но режиссеру почему-то ничего активно не нравилось.

Стил Спивенберг болтался между землей и небом – его режиссерское кресло было подвешено на подъемнике. Режиссер управлял всем процессом съемки. В одной руке он сжимал огромный мегафон, изрыгающий проклятия, другой рукой держал стакан виски, из которого с удовольствием прихлебывал, а еще он успевал курить длинную черную сигарету.

Замечания Стила были емкими, едкими и удивительно талантливыми.

– Плохо! Все чрезвычайно плохо! – вещал он в мегафон актерам. – Публике это не понравится! А если ей не понравится, она просто встанет со стульев и покинет зал. Чего не могу сделать я, – пошутил режиссер. – А если наша публика будет покидать залы, ни вы, ни я не получим зарплату!

Актеры и операторы, задрав головы, смотрели на своего шефа. Арни обратил внимание, что Стил Спивенберг не всегда может выглядеть как симпатичный и веселый бородач. Сейчас он внушал самый откровенный трепет.

– Эй, человек, справа от Дэвида! Ты кто?

– Пиротехник, шеф! – отвечал указанный работник. В киногруппе Стила пиротехник всегда вставал справа, а сценарист слева от главных героев. Это не только экономило время, но и исключало ошибки, когда режиссер мог обругать не того работника. Сию же минуту режиссер набросился на пиротехника.

– Ну тогда пусти побольше тумана, черт возьми, если ты пиротехник! И не вздумай взрывать пока машину, она у нас одна. Когда я скажу, только тогда и взорвешь! Дармоед хренов, сто раз надо объяснять!

– Понял, шеф!

– Дэвид, Барби! Что за чушь вы играете? Вам следует более внимательно читать сценарий! Объясняю сцену знакомства еще раз.

Стил Спивенберг отпил от бокала, затянулся сигаретой и выпустил изо рта зловонную струю серого дыма. Собравшись с мыслями, режиссер снова поднес мегафон к своим полным губам.

– Барби! Представь себе Нью-Йорк тридцатых годов. Уже стемнело. Город полон разных проходимцев – негров, гангстеров, бандитов, адвокатов, сутенеров и просто кичливого хулиганья. Всех грабят, насилуют. Время, одним словом, опасное. Твоя героиня не с собачкой гуляет, она несет пирожки своей больной бабушке, она испугана, постоянно озирается по сторонам. Она полна мрачных предчувствий… Зритель должен уже на этих кадрах дрожать от страха за твою героиню, так, чтобы у некоторых выпадали вставные челюсти…

– Замечательно, Стил!

– Так вот, и тут из подворотни на тебя нападают двое, или нет, трое насильников, один вырывает из твоих рук сумочку. И ладно, если это были бы белые насильники, так нет, ты с ужасом замечаешь, что это негры, чьи белые зубы кровожадно сверкают в ночи! Ты отбиваешься от них руками и ногами, но на тебе все равно рвут блузку! Все бы кончилось просто ужасно, как в фильме ужасов, но тут мимо, на своей шикарной машине проезжает гангстер. Он тебя спасает. Дэвид, ты готов?

– Нет проблем, Стил!

– Не заметно! – съязвил режиссер. – Дэвид, не забывай, кого ты играешь! Ты должен выскочить из машины подобно молнии и шевелить своими руками, как жерновами! Именно за это тебе платят, и платят немало!

– Все понял, Стил, – добродушно ответил Дэвид Белуни, делая ручкой своим многочисленным восторженным поклонницам в толпе, которые послушно завизжали от счастья.

– Ладно. Давайте снимем еще один дубль, – сказал режиссер.

По сигналу статиста Барбара, жизнерадостно улыбаясь и соблазнительно покачивая бедрами, опять пошла по пустому тротуару. Трое каскадеров, из которых только один был негром, а двух других намазали гуталином, бросились на девушку из подворотни. В публике кто-то испуганно ахнул. Стоявший рядом с Арни толстячок пошевелил губами и с видом знатока произнес: