Сергей Глазков - Чупакабра – 7, 8. Ироничные детективы

22

Величко сидит у компьютера и звонит Волиной.

– Александра Леонидовна, я кое-что раскопал.

– Говори?

– Значит так. Во время войны, как раз в этот период, в доме Шереметьевых проживал один из партработников Тимофей Иванович Седых, – докладывает Величко, – Он занимался поставками продовольствия в осажденный Ленинград. Но зимой 1941 – 1942 года он странным образом исчез. Считалось, что погиб под завалами во время бомбёжки. Его искали, но так и не нашли.

– Спасибо, Игорь, – благодарит Волина, – ты сделал большое дело.

– Подождите, Александра Леонидовна, это ещё не все.

– Что ещё? Неужели ты разыскал на необъятных просторах нашей Родины свидетеля, который может его опознать?

– Не свидетеля, а сына, – сообщает он.

– Какого сына?

– Василия Тимофеевича Седых. Сына пропавшего.

– Да что ты говоришь?! – Удивляется Волина.

Величко доволен собой.

– Он живет в Питере. Пишите адрес…

23

Иванов подходит к «Мерседесу» со стороны водителя и оглядывается по сторонам. Вынув из-за пазухи металлическую линейку, Иванов быстро открывает машину и садится внутрь. Ещё через несколько минут машина срывается с места и скрывается за поворотом.

24

Волина сидит за круглым столом. Перед ней разложены фотоальбомы. Василий Седых, устроившись рядом с ней, показывает фотографии.

– А это мы с женой в составе строительной бригады в Ташкенте после землетрясения. Мы там целую улицу выстроили. Вот ребята из Казахстана: Азамат и Жайна. Мы потом им свадьбу комсомольскую забабахали.

– Василий Тимофеевич, расскажите мне, пожалуйста, о вашем отце, – просит Волина.

Седых отодвигает в сторону фотоальбом.

– Мой отец – легендарная личность. В составе пятидесятников по призыву товарища Сталина из Питера отправился в деревню поднимать сельское хозяйство. Пахал, сеял, как простой крестьянин. Трудился на благо нашей социалистической Родины. И дорос до председателя исполкома.

– А во время войны, что он делал?

– Как все советские люди, во время Великой Отечественной войны он сражался с немецко-фашистскими оккупантами, – рассказывает Седых, – и, как многие, пропал без вести.

– Я знаю, что во время блокады он был в Ленинграде, – говорит она.

Седых ерзает на стуле. Разговор об отце ему становиться неприятен.

– Да. Он принимал участие в обороне города.

– А вы?

Здесь Седых снова преображается.

– А я в 16 лет закончил школу шоферов, и на «полуторке» мотался между Ленинградом и Большой землёй через Ладогу.

– Отца в Ленинграде не встретили?

– Нет, – отвечает он, – Не довелось.

– А хотелось?

– Некогда было хотеть. Война ведь…

Волина придвигает к себе фотоальбом:

– Фотография отца у вас есть? Можно взглянуть?

– Нет, – вздыхает Седых, – К сожалению, ни одной не сохранилось.

– Василий Тимофеевич, я уже сказала вам, что работаю в судебно-медицинской экспертизе? – Спрашивает она.

– Да, говорили.

– Недавно в доме Шереметьевых, где во время войны жил ваш отец, строители обнаружили труп, – рассказывает Волина, – Я проводила вскрытие.

Он напряженно смотрит на неё:

– Ну, и что?

– Думаю, что это ваш отец Тимофей Седых.

– Вы в этом уверены?

– Да. Нужно, чтобы вы пришли и провели опознание.

– Не могу, – сразу отказывается он, – Я очень занят.

Волина удивлённо смотрит на Седых. Тот поднимается и начинает складывать фотоальбомы.

– Я вас очень прошу?

– Нет, – мотает головой старик, – У меня больное сердце… Всё! Разговор окончен.

25

В небе сначала появляется маленькая точка, которая постепенно увеличивается, превращаясь в самолет. Самолет плавно заходит на посадку, и, выпустив закрылки, садиться на взлётную полосу.

26

«Мерседес» на развилке сворачивает с основной трассы на пригородную. За рулём – Иванов. Он тут же разворачивает машину и останавливает недалеко от развилки. Не заглушая двигателя, Иванов выходит из машины, направляясь к развилке. Здесь принимается наблюдать за дорогой, ведущей к аэропорту.

27

Брюханов, Ганошин и адвокат Ткач стоят у служебного входа аэровокзала. К ним подходит Кучин. Они здороваются за руки.

– Уже что-нибудь известно? – Интересуется Кучин.

– Нет, – отвечает управляющий банком Ганошин.

– Я лично займусь этим, – говорит Кучин, – Мне не нравиться вся эта возня. Найду того, кто объявил нам войну и прикончу.

– Тогда сразу можешь отправляться к Харитонову, – предлагает Брюханов.

– Харитонов не такой дурак, – вставляет Ткач, – чтобы идти на открытую конфронтацию.