Александра Бакши - Шоуленд. Ироничная антиутопия

© Александра Бакши, 2017

ISBN 978-5-4485-9431-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Готова?

– Боюсь.

– Он совсем не страшный. Иди уже, никто тебя ждать не будет.

Дина нерешительно открывает дверь и входит в гримёрку. Перед зеркалом сидит грузный мужчина лет пятидесяти, вокруг него порхает тонкий паренёк, суетливо хватающий то одну, то другую кисть.

– Здравствуйте, Прокопий Иванович! – девушка почтительно пригибает голову и растягивает глупую улыбку.

– Что? – не поворачивая головы, отзывается мужчина.

– Я из журнала «Лицо», вы согласились дать нам интервью. Вот мой бейдж. Меня зовут…

– Десять минут, – обрывает её Прокопий и резко поворачивается на стуле, сбивая плечом паренька-гримёра. – Что ты мельтешишь? Идиот.

– Простите, – выставляет вперёд ладони мальчишка.

– Простите… Девушка, а ты вообще нормальная? Кто перед концертом берёт интервью?

– Ваш менеджер сказал…

– Нет, это ваша подлая газетёнка плевать хотела на моё личное время. Ну начинай, что ждёшь?

– Участие в новом сериале «Настоящая Америка» – это ваш первый актерский опыт. Каково певцу быть актёром?

– Это вопрос такой?

– Его одобрил ваш менеджер. Я могу поменять…

– Бред какой-то. Певец – это актёр, деточка. Я всю жизнь актёр.

– Наши СМИ отмечают, что ваш сериал вызвал сильную реакцию американцев.

– Да, они были в восторге. У них нет нашей школы, нашего духа. Они перепрыгнули нас в гонорарах и уважении к труду артиста, но само искусство у них отстаёт от нашего. В плане духовности.

– Планируете ли вы продолжить свою работу в сериалах?

– Пока это нравится людям, я продолжу свою работу!

– Вы трудитесь для людей?

– Деточка, актёрство – это величайшая жертва всем возможным ради людей.

– У вас уже есть конкретные планы?

– Я уже подписал контракт на съёмки в гениальнейшем сериале величайшего режиссера Прохора Константиновича. Это будет то, что никто и никогда не делал до нас: криминальная драма с элементами комедии.

– Звучит интригующе.

– Любой человек с хорошим вкусом будет не просто заинтригован, нет. Этот сериал поменяет его мир.

– А какие сериалы вы сами смотрите?

– Все сериалы Прохора Константиновича – мои настольные сериалы, – Прокопий Иванович бросает взгляд на свой «Ролекс». – Всё.

Мужчина с трудом отталкивается ногой от пола и снова разворачивается к зеркалу. Гримёр делает большие глаза, и в упор глядя на Дину, шепчет:

– Ну, брысь, брысь же.

Журналистка торопливо выскакивает за дверь и утыкается в ожидающего Артура.

– Ну как он? Я же говорил, что он совсем не страшный! Когда я его фотографировал, он даже шутил.

– Ага…

– Как он?

– Отвечал.

– Давай диктофон. Сколько минут?

– Что? – Дина рассеянно достаёт из кармана косухи аппарат и бледнеет. – Всё пропало. Я его не включала…

– Ты чего?! Я же говорил тебе: зашла-поздоровалась-включила! – Артур хватается за голову. – Чёрт! Завалила первое задание, молодец!

– Слушай, слушай… Давай я ещё раз зайду…

– Ты с ума сошла?

– Или другой вариант: я помню его ответы! Почти точно!

– Когда он подаст в суд с иском в пару лямов долларов за клевету, ты это прокурору говорить будешь?

– Тогда я пошла к нему.

– Стой! Не усугубляй!

Дина пригладила и без того аккуратно собранные в хвост длинные тёмные волосы и тактично постучала в дверь. Её напарник обречённо приложил свою пухлую руку ко лбу и сморщился. Через несколько секунд дверь приоткрылась, в щель просунулась уже знакомая физиономия мальчишки:

– Что надо?

– Мне нужно… ещё десять минут. Я не включила диктофон. Я первый раз… Можно?

– Чего вы хотите?

– Опять задать вопросы.

– Уже же задавали.

– Я не записала. Пожалуйста, – Дина жалобно смотрит на гримёра. – Хоть пять минут.

– Что за дурдом? – раздаётся скрипучий голос актёра. – Кто там опять?

– Прокопий Иванович, тут снова эта журналистка. Просит пять минуток: она забыла включить диктофон.

– Вы с ума тут посходили, что ли? Башку свою она нигде не забыла, нет?

– Пять минут, – умоляюще складывает руки Дина, но Прокопий отзывается неразборчивым матом.

Гримёр криво поджимает губы, пытаясь выразить своей гримасой сострадание то ли девушке, то ли артисту и суетливо закрывает дверь.