Константин Матросов - 4,5 товарища

– Нет, – Вульф покачал головой, – давайте завтра часов в десять. – Мне предстоит обдумать много вещей.

Вульф попрощался с директором и покинул кабинет. Он стоял напротив закрывшейся дверью и удивлённо хлопал глазами.

– Ничего не понимаю, – раздосадовано пожаловался Вульф сам себе вслух, – неужели людям действительно настолько важно, что им придётся работать с человеком, который облысеет?! Интересно, что-нибудь изменится, если я расскажу о своём решении?

Сергей Анатольевич приоткрыл дверь, просунул в разъём в голову и поинтересовался у Инессы Павловны?

– Просто хотел уточнить, это что-нибудь изменит, если вы узнаете, что я уже придумал, как решить проблему между нами?

Инесса Павловна удивлённо приподняла бровь:

– Я слушаю вас.

Вульф прочистил горло и начал излагать свою программу на ближайшее будущее:

– В общем, слушайте. Если всё сложится совсем удачно, то я пересажу волосы себе на голову. Ничего страшного, стандартная процедура, Николай Степанович сказал, что технологии сейчас очень хороши. Если же, я повторюсь, если же что-то пойдёт не так, то я обязуюсь брить голову. Уверяю вас, не будет этих мерзких залысин, на которые аж неприятно смотреть, будет прекрасный блестящий черепа, который будет привлекать взгляд и радовать глаз.…

– Стоп-стоп-стоп, – перебила его Инесса Павловна, – о чём вы вообще?

– В смысле? – озадаченно спросил Вульф, – я вам рассказываю свой план, который поможет нам преодолеть трудности, что бы мы смогли работать вместе…

– Нет, Сергей Анатольевич, это всё не то. До свидания.

С тоской в груди Вульф закрыл за собой дверь.

– Странно это всё, – снова заговорил он сам с собой, может быть действительно проблема не в моём облысении? Если вспомнить, мне здесь прописали отворот-поворот сразу после того, как я рассказал историю про своего деда, может с этим что-то не так?

Сергей Анатольевич простоял в мимолётном раздумье, но затем отрицательно помотал головой:

– Да не, бред какой-то, почётная же профессия – шпион, здесь не может быть точек конфликта между нами.

Выйдя из школы, Вульф с тяжёлым сердцем достал телефон и принялся звонить сестре, ища в её не самой трезвой компании, поддержку.

– Мне нужна твоя помощь, – начал Вульф прямо излагать свою просьбу, как только услышал шум на том конце провода.

– Абонент не отвечает или временно не доступен. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала, – услышал он холодный голос девушки оператора.

– Серова, – если ты думаешь, что я реально на это куплюсь, то ты слишком недооцениваешь интеллект своего родственника. Неужели ты полагаешь, что я забыл, как ты в школе выиграла конкурс пародий? Нет, я понимаю, что ты скрывала в себе этот талант со времён этой своей полицейской академии, но давай не будем забывать, твою самую лучшую пародию на…

– Так, хватит, я поняла, – раздражённо ответила Светлана Юрьевна, – иногда ты бываешь редкостной занозой в заднице.

– Навеивает воспоминания о детстве, – ностальгически протянул Вульф. – Но знаешь, как говорил один еврей… Нет, другой. А, этот не еврей. Нет, Гитлер тоже не был евреем… Да, наверное, этот… Так вот… «В чужой заднице занозу вы видите, а в своей бревна не замечаете…».

– Я очень сильно уверена, что там было как-то не так, – скептически ответила Серова.

– Возможно, – согласился Сергей Анатольевич, – я не очень силён в религиозных чтениях. Но общий смысл я верно передал, полагаю.

– Я поняла. Чего ты хочешь?

– У меня сегодня было очень разочаровывающее интервью, мне нужна поддержка моих самых близких родственников.

– Пить что ли? – устало вздохнула Светлана Юрьевна. – Знаешь, таким макаром наши прекрасные пятничные посиделки потеряют всю свою привлекательность.

– Отчего же, – возразил Вульф, – разве это не чудесно, когда каждый день – пятница! А тем более, самая приятная её часть.

В трубке опять раздался тяжёлый вздох.

– Так и быть, жди меня вечером, подъеду, как освобожусь.

– И я тебя люблю, сестрёнка!

***

– Я тебе говорю, я реально могу чувствовать их ненависть, когда они узнают о моей лысине, – делился откровениями с сестрой Вульф. – Сегодня, например, я был в сто сорок восьмой школе, и там была эта директор, Инесса Павловна, рассказала мне, что у них как раз физик недавно скончался…

– Какой ужас, – вздохнула Серова.

– Так и есть, – согласился Сергей Анатольевич, – и я решил поддержать диалог…

– Только не говори, что ты рассказывал ей эту историю про Игнатия как-его-там?!