Самуил Бабин - Хроники не прошедшего времени. Часть 1. Истории из жизни С. Сидорова в стране Гудка

–Отлично, – обрадовано воскликнул «коричневый» и быстро вернулся на свое место.

– Следователь Соколов. Веду ваше дело, – представился коричневый, ласково разглядывая Сидора.

– Какое еще дело, – не понял Сидор.

– А вы разве не в курсе, – в ответ удивился Соколов.

–Первый раз слышу, – ответил Сидор, забыв про свою раздраженность.

–Э-хе-хе. Вот так всегда у нас, возьмут человека, приведут и ничего не объяснят. Когда мы научимся уважать людей. Даже если они и виноваты в чем-то,– с сожалением закончил Соколов, нагнулся под стол, достал оттуда толстую папку, и бросил перед собой, – Вот ваше дело. Сидор Сидоров, это вы, правильно?

– Я не понимаю, о чем вы, – сглотнув слюну, произнес Сидор.

– Я вам, сейчас, все расскажу. Вы не беспокойтесь, – и он, потянув за завязки, раскрыл папку и стал доставать оттуда другие, меньшей толщины папки – скоросшиватели.

– Вот, здесь материалы в том числе фото, на которых вы не подчиняетесь полицейским во время митинга, с требованиями отмены выборов, – Соколов отложив папку в сторону, достал, другую,– А это уже на майском митинге, вы с самодельным плакатом – «Свободу политзаключенным» сначала размахиваете им перед лицом полицейских, а потом отказываетесь пройти с ними в автозак. И вас приходится тащить туда силой. А вот совсем недавний ваш протест, где вы стоите у входа в метро с нецензурным обвинением в адрес правительства. В общем, здесь много такого похожего, что накопилось на вас, за последние три года. Что теперь скажите?

– Да, ничего. Это все мирные акции протеста. Да таких как я много сейчас. Это законом, в конце концов, разрешено.

– Каким законом? Что-то я не припоминаю. Может, упустил чего, с работой этой? – искренне удивился Соколов.

– О свободе, митингов и демонстраций хотя бы, – развел руками Сидор.

–Ах, вы об этом. Нет, это конечно никто вам не запрещает. Свобода, это святое. Но вот нарушать общественный порядок, оказывать сопротивление полиции, нецензурно выражаться и наконец, призывать к носильному свержению существующей власти. Это уже уголовная ответственность. От трех, до пяти лет, – и следователь приподнял толстую папку, как бы прикидывая, насколько она потянет.

– Я не призывал никого к свержению, это бред какой-то, – возмущенно выпалил Сидор.

– Не призывали? – искренне удивился Соколов.

–Нет, – твердо ответил Сидор.

– Вы, наверное, забыли. Понимаю. Человек молодой еще, увлекающийся, мог сказать в компании, не подумав и забыть. А вот мы такого никогда не пропускаем. Такая работа. Вот, пожалуйста, – и он достал совсем тоненькую папочку,– здесь несколько свидетельских показаний и даже диктофонная запись имеется, и Соколов раскрыв папочку, протянул ее через стол Сидору.

Сидор, взял папку и быстро листая, стал просматривать материалы.

– Это провокация. Может я что-то такое и говорил. Но это среди друзей по пьяни может. Или в виде анекдота, – возмущенно воскликнул Сидор, продолжая листать бумаги.

– Правильно. Так и было. По пьяни, среди друзей. Кстати, от одного из них мы и получили эти сведения, – уже серьезно отреагировал Соколов, забирая папочку

– Сволочь! Кто это? Покажите почерк. Я узнаю, я его…– Сидор с силой кулаком ударил по столу.

– Не советую. Этот человек, проходит уже как свидетель и находится под защитой государства, – Соколов захлопнул папочку.

– Все это ерунда. Глупость. За это не сажают сейчас. Не 37-й год, – усмехнулся Сидор.

– Согласен. Не 37-й. Но вот посадить. Как вы изволили выразиться, за это и сейчас возможно. Понимаете, – опять добрые глаза Соколова уставились на Сидора.

– Не понимаю. Вы на, что намекаете? – с вызовом произнес Сидор.

– Хорошо, поговорим начистоту. – Соколов, сложил все тоненькие папочки, в общую толстую и убрал ее обратно под стол. К сожалению, сейчас в стране появились люди, недовольные, в силу каких-то личностных качеств существующими порядками. И среди этих люди, стали выделяться активисты, разжигающие эти недовольства.

– Я не разжигаю, я не активист, я просто не доволен, вот и все, – как бы оправдываясь перебил Соколова Сидор.

– Мы знаем, что вы не такой. Поэтому и было принято решение, там,– Соколов указал пальцем на потолок, – Что всех активистов изолировать, а таких как вы, просто недовольных и открыто это высказывающих, выслать из страны. Кстати, вам, насколько нам известно, нравятся там всякие европейские, демократические порядки. Не правда, ли?

– Очень даже нравятся. И что в это плохого?