Ольга Топровер - Семнадцать оттенков любви. Сборник рассказов

Впрочем, до вечера еще нужно было дожить, и я потратила время с пользой. Первым делом я открыла картонный ящик, в который сбрасывались все бумаги. Среди них был счет по кредитной карте. Все правильно: ресторан по средам, отдых на известном курорте вместо объявленной мне деловой поездки, счет из… ювелирного магазина! Бездна открывалась передо мной! Настоящая бездна. А в нее надо заглядывать в боевой готовности. И я занялась собой. Сделала высокую прическу, оставив пару ниспадающих локонов. Надела торжественное черное платье. Потом посмотрела в зеркало – и передумала. Переоделась в джинсы и мою любимую ярко-зеленую кофточку. Распустила волосы, и они привычно прошлись волной по спине. Глену всегда нравились мои светлые волосы. Пусть любуется… в последний раз. Впрочем, что это я, для него, что ли, прихорашиваюсь? Нет! Я иду в ресторан только для себя. Чтобы убедиться во всем своими собственными глазами. И точка. И я в последний момент схватила с верхней полки летнюю соломенную шляпку. Нахлобучила на голову. И убрала под нее волосы.

…Тот, в красной футболке, не обманул. Я сразу увидела их в дальнем углу зала. Глен сидел ко мне спиной, но его спутницу я прекрасно могла разглядеть – действительно, жгучая брюнетка. Мужа, видимо, бросало из крайности в крайность: от меня-то и вдруг к этой! А ведь мне говорил… Да что там! Недаром считается, что мужчины любят разнообразие! Он держал ее за руку, она улыбалась. Вульгарная ярко-малиновая помада окрашивала эту улыбку. Неужели, неужели же и ей он поет песни, что она – женщина его мечты и ему всегда нравились только темноволосые? Удивительная трансформация идеалов происходит в голове отдельно взятого мужчины!

– Будете ужинать? – спросили меня.

– Нет, – отмахнулась я. – Я просто ищу мужа.

И тут мой Глен перегнулся через столик и прижался к намалеванным губам брюнетки, продолжая сжимать ее руку. Я охнула.

– Вам помочь? – спросил меня все тот же служащий.

– Что?

– Ну, помочь найти вашего мужа? – уточнил он.

– Нет, спасибо, – выпрямилась я, – уже…

Они все еще целовались.

– Уже что? – переспросил он.

– Уже нашла!

Быстрой походкой я приблизилась к столику. Глен смотрел на меня так, как это умеет делать провинившийся школьник, – очки на его носу только усиливали это впечатление. Но комичнее всего казались остатки малиновой помады на его губах. Впрочем, вернее будет сказать: вокруг них… Улики любви!

– Тебе идет этот макияж! – я заставила себя улыбнуться.

– Мэдди? – произнес он. – Что… что ты здесь делаешь?

Мне стало страшно смешно! Большего штампа и придумать было нельзя. Все, абсолютно все застигнутые врасплох неверные мужья задают именно этот ничего не значащий вопрос!

– Пришла сказать, что уезжаю. В этом городе мне больше делать нечего, – сказала я. – До свидания!

Я перевела взгляд на брюнетку. Малиновое пятно украшало ее подбородок. Ну и парочка!

– И будьте счастливы! – бросила я в ее сторону, уже через плечо.

Но перед тем как выйти из ресторана, все-таки оглянулась:

– Не забудь покормить Бакстера, меня там больше нет.

…Я стояла в очереди на регистрацию билетов, когда вдруг в зал вбежал мой почти уже бывший муж. В руках он держал по чемодану.

– Глен? – театрально воскликнула я. – Что ты здесь делаешь, дорогой?

– Я принес твои вещи! – сжимая челюсти от ярости, произнес он и опустил чемоданы на пол передо мной.

– Спасибо! – ответила я, гордо подняв голову.

Он повернулся, чтобы покинуть помещение, но, видимо, остался неудовлетворенным от встречи.

– А хочешь узнать, почему я от тебя ушел?

Я оглянулась по сторонам. Плотный мужчина, стоявший в очереди сзади меня, не скрывая этого, с интересом наблюдал нашу семейную сцену.

– Вообще-то это я от тебя ухожу! – поправила я.

Глен нервно дернулся в сторону плотного мужчины:

– Эй, знаешь, почему я ей изменил?

Тот отрицательно покачал головой, а Глен снова повернулся ко мне и медленно, чеканя каждое слово, произнес:

– Ты мне дала недостаточно счастья! Не-дос-та-точ-но!

Бездна снова открыла передо мной свою прожорливую пасть, и я чуть было не свалилась в нее, в какую-то черную бескрайнюю воронку. Надо за что-то ухватиться, что-то сделать, скорее! Как будто со стороны, как в замедленном кино, я видела свою взмывающую вверх ладонь. Она приближается к его щеке, еще ближе, еще – и вот уже на весь зал звенит отвешенная мной пощечина! Очки Глена летят на пол, от неожиданности он делает шаг в сторону – и под его ботинком хрустит стекло. «Бедняжка, как же он теперь домой доберется?» – думаю я.