Сергей Фомин - Апология кнопки. Записки у телевизора

А собственно о семье что теперь ни скажи, все равно получается пошлость, с заглавной ли буквы ее пишут при этом или же со строчной.

Базовой эмоцией прежнего телевидения была скука, а нынешнего – понемногу становится глупость. Оно, нынешнее, чем-то напоминает великие стройки 1930-х годов – новые, доселе невиданные каналы открываются чуть ли не каждый месяц.

24 мая.

Церемония вручения премии ТЭФИ. Один мой знакомый, сидевший в это время в «Пушкинском», рассказал, что там было «много проституток с мобильными телефонами…».

REN-TV. Программа «Премьера, которой не было» утверждает, что показывает фильмы, в свое время не вышедшие на экран. Но я отчетливо помню, что все эти названия были на афише ближайшего тогда от нашего дома кинотеатра «Полярный», мимо которой я дважды в день шесть раз в неделю ходил в школу.

И этот второй или третий экран они вполне заслужили, поскольку демонстрируют в основном то, что главной эстетической проблемой кино конца 1960-х были поиски способа размещения персонажей, интерьеров, экстерьеров и пейзажей в пропорциях только-только вошедшего тогда в моду широкого экрана.

28 мая.

НТВ. «Старый телевизор». Дмитрий Дибров, беседующий с Олегом Попцовым в день его рождения, формулирует так: «телевидение, это особая, небиологическая форма жизни, что в телевидении происходит, так народ и живет…»

29 мая.

Новости всех каналов. Банковский и биржевой кризис.

Президент (в окружении дежурных сподвижников):

– В общем, две-три головы полетят. Мы даже договорились – чьи…

…А что ему остается делать? Черномырдин – в отставке, Кириенко – молодой еще, вот и приходится самому выдавать государственные шуточки.

Новости. До чего же, однако, начальник Центробанка Сергей Дубинин фактурный из себя мужчина – хоть на рублях его печатай, век не упадут. Век, впрочем, меньше чем через три года закончится, и даже тысячелетие.

31 мая.

«Культура». «Положение вещей». Ведущая – судя по фамилии – женщина со вздыбленными волосами. Гость – Николай Фоменко в бейсболке. Декорация – фотографии мировых культурных ценностей. Над правым плечом Фоменко – портрет Александра Александровича Блока, под левым локтем – Федора Михайловича Достоевского.

2 июня.

НТВ. Очередной «Тарзан», четвероюродный брат того, послевоенного. И в этом второстепенный персонаж – сын царя Николая Второго, попавший в плен к каким-то жестоким полуголым женщинам. Зовут его – Николай Роков, и эта фамилия восходит, вероятно, к «Роковым яйцам» Михаила Булгакова, а Тарзан его, значит, спасает. У этого сына есть красный камень, посредством которого можно управлять всем миром, а те страшные культуристки собираются вообще-то посмотреть Россию, но пока, кокетливо сверкая из-под взметающихся набедренных повязок полуголыми задницами, дерутся с главным героем и другом главного героя среди каких-то компьютеризированных развалин.

…Нет, все же мы еще не научились использовать популярные эпизоды нашей истории в коммерческих целях…

Реклама. «Тетя Ася приехала! Тетя Ася приехала!». А, может быть, именно так в начале века газеты сообщали о начале гастролей Айседоры Дункан?

Июнь.

Смотришь репортажи со съезда Союза кинематографистов и невольно думаешь, что женское имя «Ника», обозначающее также и ежегодную профессиональную кино-премию, как бы симметрично мужскому имени «Никита».

27 июня.

НТВ. «Про это». Пыжились, пыжились, стремясь поговорить о том, чего не передашь словами, да и перепыжились – в выпуске, посвященном лесбийской любви, взяли и выпустили танцевальный номер с двумя почти голыми танцовщицами. Не выпендривайся и ты, дорогой зритель, смотри себе стриптиз, а потом слушай комментарий врача-сексолога.

1 июля.

ТВ-6. «Те Кто». И Петр Фадеев тоже мучился-мучился, да и спросил, наконец, у этой Лены, кого, как она считает, изберут президентом? А о чем же еще, скажите, спрашивать после того, как узнал абсолютно все о тех двух клипах, в которых она снялась? Ну хоть бы про ураган, что ли, поинтересовался – не свалилось ли на нее что-нибудь, когда он недавно бушевал над Москвой?

Реклама. Тетя Ася меня не раздражала, к средствам вспоможения женским организмам я относился с пониманием, и даже разъяснял другим, как изящно пропагандируется столь деликатный товар. Но вот эпилятивные приборы достали даже меня. Видеть по несколько раз в день как из живого тела выдираются якобы лишние волосы – горячим воском на голое тело, а потом – дергать все это вместе со зрителем. В средние века была такая пытка, как раз для женщин – привязать ее к чему-нибудь и дергать из нее волосы по одному, пока не сознается.