Александра Ковальски - Блики Солнца. Сборник рассказов

Хлопнул император в ладоши, призывая стражу, и велел заключить разбойника в темницу. Чтобы по обычаям той страны через три дня и три ночи, на рассвете казнить его. Увели стражники пирата и заключили в сырую и тёмную камеру, и не положено узнику было ни воды, ни хлеба. Увели пирата, а Сафит взмолилась отцу:

– Отпустите его, отец! Помилуйте, нет мне без него жизни!

– Не смей просить за него! Все мы в руках Богов! – отвечал отец. Заперлась тогда принцесса в своей башне и отказалась от пищи и воды. И не было ей никакого утешения…

***

Высоко в небе парит, раскинув крылья, орёл. Многое доступно его зоркому взору. Видит он и синий океан внизу, и зелёные острова в океане, и эшафот на высоком утёсе над морем. Вот преклонил пред эшафотом колени молодой прекрасный юноша, замахнулся мечом палач…

– Так вот какова твоя награда за мою верную службу тебе, Владыка Морской… – тихо прошептал Серебряный Дракон. И едва эти слова сорвались с его губ, как вспенилось море, волны взметнулись до небес и перед застывшими от ужаса людьми, предстал во всём своём величии сам Владыка Морской. Грозно воззрел он на императора и указав на него перстом так молвил:

– Пришёл час! Долгое время не трогал я этих земель! Не трону и впредь, коли сдержишь слово, данное мне, человек!

Дрожа, император приказал доставить на берег моря принцессу. Когда её привели, Владыка Морской обратился к ней ласково, по-отечески:

– Любишь ты моего лучшего помощника – пирата по кличке Серебряный Дракон?

– Да, – отвечала без колебаний принцесса.

– Так будь же тогда его женою! – а потом прибавил, обращаясь к императору – Долг твой уплачен, человек. Но бойся впредь нарушить волю любящих сердец!

Сказав так, в мгновение ока скрылся в пучине морской…

***

Пышную свадьбу сыграли в том же году… Так сбылось предсказание мудреца. Во имя блага своего народа, истинный правитель ничего не пожалеет. С тех пор и поныне, паруса всех кораблей стали белоснежного цвета – в память о любви принцессы Сафит и пирата по кличке Серебряный Дракон.

***

Молодой священник низко наклонился над постелью умирающего, с трудом разбирая слова последней исповеди. Возможно, оттого, столь судорожно его пальцы сжимали чётки, а губы беспрестанно шептали молитвы. Исповедующийся ему человек тоже был не стар – ему едва минуло 40 лет, хотя в его смоляно-чёрной бороде и волосах проглядывала седина. Но то был результат многолетнего опыта и жизни вдали от родной земли, боёв и авантюр. Человек умирал от ран и не искусные руки местной монахини-знахарки, ни молитвы святых орденских братьев не были в силах спасти его. И в свой смертный час, то ли страшась воздаяния, то ли боясь остаться в одиночестве, он попросил пригласить к себе отца Климента – приходского священника. Когда тот прибыл, его немедленно проводили к постели раненого. И тот начал свою исповедь. По мере того, как умирающий произносил одно слово за другим, приподнимая завесу, столь долго скрывавшую его жизнь, глаза отца Климента всё больше округлялись. Причиной тому мог быть и страх, и удивление… И то и другое вместе. Как бы то ни было, но он не покинул умирающего и провёл над ним положенный обряд отпущения грехов. Едва последнее слово исповеди замерло на губах, как дух его покинул бренную плоть и предстал пред очи судьи небесного… А отец Климент вернулся в свою келью. Подробно записав всё услышанное в толстую тетрадь, священник пообещал себе забыть всё услышанное. И лишь много лет спустя, после смерти преподобного, один из его последователей, обнаружив записи, решился открыть их для потомков, ибо записи эти уже стали не большим, чем легендой – красивой и грустной сказкой – о былом…

***

Высоко в поднебесье, почти касаясь крыльями палящего солнца, кружит гордый беркут. Нет птицы прекраснее и сильнее. Лишь его брат – сокол – способен соперничать с ним в зоркости и высоте полёта. Беркут кружит в небесах, но совсем не добычу высматривает он внизу… Далеко под крыльями лазурно – голубая гладь: небо над головой, небо – под крылом. А где-то посреди этой глади затерялись белокрылые птицы – корабли. Им не подняться в небо, но оно им без надобности – море, вот их небеса, а ветер правит и тут, и там. Так чем же небеса отличимы от морской глади?

По зову своего хозяина птица камнем падает вниз. Капитан протягивает ей руку, и беркут усаживается на ней, словно это ветка столетнего дуба. Человек ласково треплет птицу по голове, перебирает её перья. «Ну, что, красавчик, далеко ли до берега?» – спрашивает человек. Птица отвечает ему клёкотом. Но моряк и без того знает, что нет, не далеко – иначе беркут не улетал бы так часто в поднебесье. Он не любит моря и когда вокруг лишь лазурь, всё чаще сидит на рее бизань-мачты или навещает матросов в «вороньем гнезде». И верно – на рассвете следующего дня капитану доложили о том, что на траверзе порт Разбитых Сердец.