Александр Черенов - По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга вторая

Концов удивлённо оттопырил губу. Такой чести от Кутахова не удостаивался ещё никто: Барон и Клеймович, как «триумвиры» – не в счёт.

– Выпьем за то, что было, и, главное, за то, что будет!

Они чокнулись рюмками и аккуратно выцедили их содержимое.

– Сигару, Павел Андреич?

– Не откажусь, Альсан Палыч.

Некоторое время курили молча. Наконец, Кутахов прервал молчание.

– Итак, о деле. Как Вы уже наверняка догадались, я не зря завёл разговор об архивах. Это – товар! Валюта! Единственная наша надежда на более или менее сносное существование хотя бы на ближайшее время. Даже если агентура окажется не в состоянии добыть приличной информации, мы продадим саму агентуру. И покупатели уже есть. И не просто есть: в очередь выстраиваются.

Концов аккуратно положил окурок сигары на край пепельницы и, встав из-за стола, по привычке, словно китель, одёрнул пиджак.

– Я готов, Ваше превосходительство. Когда прикажете отправляться?

– А чего «тянуть»: завтра же и отправляйтесь!

Кутахов «приговорил вопрос» столь поспешно, словно боялся, что Концов передумает. Он и в самом деле не ожидал такой скоропостижной готовности от полковника, который был известен скрупулёзной подготовкой к операциям – за что и ценился начальством. Поэтому Кутахов и не сомневался в том, что Павел Андреич запросит несколько дней на подготовку. Одно только и радовало, что денег полковник запросить не мог: глава РВС не зря предварился «оригинальным вступлением» в духе «плача Ярославны в переложении для финансов».

Концов с достоинством поклонился и вышел. Вечером того же дня он навестил связную.

– Немедленно предупредите Центр о том, чтобы архивы в оригинальной упаковке были возвращены на место первоначальной закладки. И не позже дня нашего прибытия в Севастополь: я еду не один, а с «ревизорами». Хоть их и определили под моё начало, как тягловую силу, но это – «глаза и уши» Клеймовича. А между мной и генералом всегда существовало определённое недопонимание. Вряд ли он подозревает меня – для этого у него нет оснований. Но чтобы подгадить Кутахову, он может использовать и меня. Пусть в Киеве подсуетятся. И пусть там подготовят людей: не исключено, что я не смогу контролировать выбор кандидатур для проверки.

– Для проверки? – дрогнула голосом Наташа.

– Да! – мужественно нахмурился Концов. – Насколько я понял, перед моими сопровождающими поставлена задача не только заполучить архив, но и проверить сохранность агентуры. Такой тип, как Клеймович, вполне резонно может опасаться, что архив достался Чека со всеми вытекающими последствиями.

– Будет исполнено!

Наташа положила свою маленькую лодочку-ладонь поверх холёной руки Павла Андреича: в последнее время она не могла налюбоваться рассудительностью Концова и изысканностью его речи.

– И сегодня же!..

На следующий день в сопровождении двух «грузчиков» из аппарата Клеймовича Павел Андреич отправился в Марсель. Спустя два дня они сели на первый же пароход, идущий к Босфору и далее в Одессу: в Севастополь решили добираться пешком и окольными путями.

Этого времени органам ГПУ хватило для того, чтобы самым тщательным образом подготовиться к встрече гостей «из-за рубежа». Архивы были возвращены на место, люди на «окнах» – предупреждены и проинструктированы.

До Одессы группа Концова добралась без приключений. Севастополь тоже не стал исключением. В этом была заслуга не только «товарищей из органов», но и Концова, который не позволил компаньонам отклониться от маршрута, согласованного с ГПУ. Хотя, наслышанные о крутом нраве полковника, спутники особенно и не настаивали.

По Севастополю Концов мог пройти с завязанными глазами или, как некогда и бывало, невменяемо пьяным. Каждый камушек под ногами был ему знаком. В подвал дома, определённого Концовым тогда, в ноябре двадцатого, в качестве места закладки тайника, группа проникла, не привлекая к себе ничьего внимания. За исключением, разумеется, тех, чьё внимание она обязана была привлечь.

Когда попутчики извлекли из ниш чемоданы, Павел Андреич про себя поблагодарил товарищей чекистов за надлежащую подготовку операции: чемоданы были покрыты таким густым слоем «возрастной» пыли, что сам Фома неверующий с первого взгляда подтвердил бы факт неотлучного пребывания архивов в тайнике.

Один из чемоданов вскрыли тут же. Видимо, проинструктированный Клеймовичем, «попутчик» -капитан решил удостоверить порядок укладки документов. Концов отнёсся к этой затее спокойно и даже равнодушно.