Владимир Бурлачков - Мгновение Ока

– Лирика потом! – объявил полицейский. – Сейчас все пишут объяснительные. И обманутые, и необманутые. Где у вас бумага?

Открыли дверь в соседнюю комнату. Стали искать ручки и рассаживаться на стулья.

– Что я вам буду писать? – удивлялась старушка, ждавшая сестру. – Сами пишите. Я очки не взяла.

Динг подошел к входной двери, открыл ее наполовину и юркнул на улицу. Свернул за угол дома и столкнулся с охранником в черной рубашке.

Охранник взглянул на Динга, покачал головой и задумчиво сказал:

– Н-да, мил человек, полпятого – это вам не полвторого!

Динг вошел в лабораторию, громко захлопнув за собой дверь, уселся на стул и сказал:

– Послушай, Толик! Мне очень надо, чтобы ты помог. Я сам быстро не разберусь, а действовать лучше сейчас.

Толик вздохнул, посмотрел в окно и спросил печальным голосом:

– И чего надо?

– Тут – один человек! – быстро заговорил Динг. – Сегодня прибежал в банк, требовал назад свои деньги, а его схватили – и в кутузку!

– Из этих, что ли, из вкладчиков? – уточнил Толик.

– Его обманули, и его же – туда! – возмущенно проговорил Динг.

– Безобразие! – равнодушно согласился Толик. – Он что, отлупил их там?

– Никого не тронул! – сообщил Динг. – Со всеми был очень вежлив. Только на меня обиделся за то, что я представился ему обманутым вкладчиком.

– А это ты для чего?

– Сам не знаю!

– Он с оружием прибегал или просто так? – поинтересовался Толик.

– С большущим ружьем! – доложил Динг.

Толик скривил физиономию, помолчал и сказал:

– Ну да! Жизнь есть сочетание случайности, причудливости и глупости живущего.

– Надо как-то ему помочь! – уверенно заявил Динг.

– Давайте! – согласился Толик. – Посоветуем этому типу больше с ружьем по банкам не бегать.

– Его посадят в кутузку! – выкрикнул Динг.

– Да здравствует человеколюбие! – объявил Толик. – Но куда его еще пристроить?

– Пусть сидит дома!

– Согласен, – сказал Толик и посмотрел на собеседника.

Дингу этот взгляд очень не понравился, и он торопливо заговорил:

– Вы ведь можете! Хотя бы попробовать! Ведеев сказал, что вы в тот раз, с приказами об институте, здорово нахимичили! Может, и сейчас?

– Что? Кто? Я? – Толик выпрямился и посмотрел на Динга. – Вопиющее предположение! И о таком почтенном человеке! Вы повторяете возмутительные слухи, распространяемые недоброжелателями! Каков этот Ведеев! И самое возмутительное – «нахимичил»! И о ком? Обо мне! Если кто-то хочет меня в чем-то заподозрить, это будет несправедливо и неправильно!

Толик стал постукивать башмаками по полу и явно ждал, когда Динг уйдет.

– Я этого человека подвел! – сказал Динг.

– В каком из смыслов? – удивился Толик.

– Говорил, что тоже вкладчик. А он мне сказал, что я поступил с ним не по-человечески.

– Н-да, по всему видно, что сильно человек пострадал в интеллектуальных баталиях, – заметил Толик. – Может быть, ему сейчас нужно посидеть и подумать. А я что? Уполномоченный по делам человечества, что ли?

«Надо же, Восьмое Марта на носу, – подумал Ведеев. – Пора поздравлять! Вопрос только – кого? И тем не менее, кандидатуры есть! Во-первых, Ирина! Почему бы не напомнить ей о себе!? Во-вторых, Любочка! Остальным не напишешь. Можно считать, что их нет. Но тогда вопрос в том – что пожелать! И так, чтобы без обычных банальностей. Дальше “благ” дело все равно не продвинется. Тогда хотя бы все блага собрать в одну кучу».

Минут через пять на экране дисплея появилось:

«Сердечно поздравляю с Праздником 8 Марта! Желаю Вам в этот светлый и радостный день благополучия, благолепия, благодушия, благоденствия, благоприятствования, благодати, благонамеренности, благонравия, благонадежности, а также благочинности и благообразия. Искренне Ваш».

«Может, я разошелся чересчур? – подумал он. – Но жалко выбрасывать. Оставим, как есть! Кому послать? Иных уж нет! Тогда – Кольке! Пусть почитает. Еще кому? Начальство не оценит, бухгалтерия не поймет. Чьи еще электронные адреса есть? Семенов! Пусть ознакомится!»

К вечеру Ведеев успел обо всем забыть и удивился, увидев на почте несколько писем.

Колька был краток: «Тебе того же!».

Любочка написала: «Спасибо за “Искренне Ваш!”».

Эта фраза Ведеева озадачила. «Что еще за намеки?» – подумал он. Поиски намеков не заставили себя долго ждать и увенчались успехом. Это раздосадовало Ведеева еще больше. Пришлось проявить самокритичность и признаться: «Да, уела она меня!». Почтенная дама, сотрудница солидного учреждения, двадцать подчиненных, не считая курьеров. И вдруг такие фамильярности от забытого приятеля. Надо позвонить и извиниться. Надо! Но не хочется.