Константин Чубич - Жемчужина у моря

– Девочки, – виновато скрестив на груди руки, вежливо отказался он, – сегодня я не распоряжаюсь своей биографией.

Он вознёс руки в сторону потерпевшего и громко, с ораторским азартом возгласил:

– Дамы и господа! Я хочу представить вам народного артиста СССР… – великий авантюрист что-то шепнул черноморцу на ухо, – Василия Топоркова! – он придал руке моремана восклицательное положение, как рефери – победителю в поединке. – Я предлагаю выдвинуть его кандидатуру на премию «Оскар» в номинации «Актёр года». – Нет, – возразил он себе, – на премию «Лучший актёр двадцатого столетия!»

Демократия восторжествовала. Василий Топорков большинством голосов посетителей кафе был признан лучшим актёром ХХ столетия, при отсутствии, впрочем, иных кандидатур.

У рождённого на троллейбусной остановке таланта нашёлся восторженный почитатель в лице добродушного толстяка с красными, как у безутешной вдовы, глазами.

– Официант, бутылку коньяка..Нет – две, – окончательно расщедрился он.

Обалдевший от внимания черноморец, взирая на целых две бутылки коньяка, с трудом верил в случившееся. До этого его судьба была небезразлична только участковому инспектору, а вместо коньяка приходилось довольствоваться исключительно самогоном, солнцедаром или портвейном…

Василий залпом махнул рюмку. Закусил бутербродом с чёрной икрой от благодарной соседки с перемазанными тушью веками и покрасневшими, как бурелый помидор, щеками. Мореман возлюбил ближнего своего, коим оказался толстяк, как самого себя, а возможно, даже больше.

Конферансье тем временем изъял у «оскаропросца» бескозырку с оборванными ленточками, напоминающую теперь уже еврейскую кипу. Перевернув её вверх дном, приспособил под жертвенник.

«Всякий труд должен быть оплачен, а тем более труд артиста», – справедливо думал он, начав паломничество между столиками. Для затравки опустил в тюбетейку изрядно измятую пятёрку, «подмолодив» медяками, оставшимися после незабываемой трапезы в орсовской столовой.

Посетители кафе, ставшие свидетелями собственного бессилия перед высшим проявлением эмоционального оргазма, щедро оплачивали премьеру величайшей постановки под названием «Никто не хотел умирать».

Более остальных пожертвовала прожжённая и опытная заведующая кафе, и неспроста: происшедшее на троллейбусной остановке и в кафе на пляже «Аркадия» взбудоражило всю Одессу.

По городу поползли слухи о том, будто группа бременских арлекинов инкогнито гастролирует по Черноморскому побережью, делая набеги на рестораны и закусочные, облюбовав кафе на пляже «Аркадия», куда и повалил народ в ожидании второй серии, делая сумасшедшую прибыль.

Звёздный театральный дуэт, в столь короткий срок пленивший сердца соотечественников, этим же вечером прекратил своё существование.

Друзья, а к тому времени спиртное сблизило их, поделили поровну деньги, за вычетом по иску потерпевшей стороны материальных убытков, связанных с утратой нескольких бутылок портвейна, и разошлись в разные стороны.

Черноморец, к слову сказать, сделал несмелую попытку получить компенсацию за моральные увечья, но на тот момент сия статья отсутствовала в Святом Писании и в возмещении морального вреда, на полном основании, было отказано.

Жульдя-Бандя напомнил потерпевшему о том, что до потерпения его узнавали только бродячие собаки, а нынче знает вся Одесса, с чем трудно было не согласиться.

– Сто пятьдесят четыре рубля ноль-ноль копеек, – выбросив в траву несколько неконвертируемых медяков, подсчитал стоимость своего интеллекта Жульдя-Бандя. – Не густо: месячный заработок простого инженера.

Ему стало немного жалко себя. На простого инженера жалости уже не оставалось.

– Скромные дивиденды великому труженику оригинального жанра, – пряча в карман брюк заработанные в опасной сделке с суровой действительностью деньги, констатировал он. – Жалкая подачка гиганту мысли – молочному внуку легендарного авантюриста О. Бендера, – замахнулся на родство с великим комбинатором Жульдя– Бандя.

– Ха-ха! Это же знамение! Ведь Остап Ибрагимович Бендер рождён неугомонным еврейским дуэтом здесь, в Одессе. А где гарантия, что зачатие легендарного Остапа не проходило в кафе на пляже «Аркадия»?! Гарантии никакой. Гарантировать может страховая компания, а констатировать – патологоанатом, – странствующий оболтус улыбнулся от столь грандиозной, пожалуй, не лишённой смысла гипотезы…