Светлана Рощина - Привет, офисный планктон!

– Катя, а ты могла бы работать в канцелярии?

Обдумывая ответ, я посмотрела в окно, чтобы собраться с мыслями. Я живо представила себе кабинет канцелярии, где на каждом рабочем столе лежат кипы различных писем, журналов и всевозможных папок. Как не зайдёшь туда, девчонки всё время занимаются регистрацией входящей и исходящей документации. Без перерыва, без разнообразия. Многочисленные цифры, даты, фамилии, названия организаций мелькают у них перед глазами. Нельзя ни отвлечься, ни ошибиться. Нельзя пропустить ни одного листочка или цифры в этом монотонном и бесконечном труде. Нельзя позволить усталости и боли в глазах сбиться со счёта. Словно нарастающее напряжение неумолимого крещендо в «Болеро» Мориса Равеля, работа в канцелярии точно также движется по кругу, усиливая натяжение нервов и эмоциональный надрыв у сотрудников, вынужденных заниматься этим однообразным и неблагодарным трудом.

К сожалению, в моей жизни уже был опыт монотонной и рутинной работы. Ещё во время учёбы в школе в старших классах у нас был день трудового обучения. И поэтому каждый четверг мы ходили не на учебные занятия, а на работу. Причём ученикам предоставлялось право выбора трудового фронта. И большинство из моих одноклассников выбрали себе менее обременительную деятельность. А именно, работу лаборантом в медсанчасти. Работа там заключалась в том, что в течение пары часов в день крутить ватные тампоны и мыть пробирки из-под анализов. Этот труд никак не оплачивался, но и не представлял особой сложности.

Я же не могла позволить себе подобное времяпрепровождение. Родители всегда держали меня в чёрном теле, не покупая даже необходимого, поэтому мне нужны были деньги, чтобы иметь возможность не только купить себе одежду, но и приобрести книги и оплачивать курсы для поступления в институт. Поэтому во время трудового обучения я выбрала себе работу на ткацкой фабрике. Мне приходилось целую смену отстаивать у станка, чтобы заработать денег. И хотя по законодательству несовершеннолетним не положено работать так много, но наши мастера закрывали на это глаза, потому что оплата была сдельной, и наше желание заработать лишнюю копейку было всем понятно.

Я работала на фабрике не только по четвергам, но и в каникулы, потому что не могла позволить себе отдыхать. Но каждый день, который мне приходилось отстаивать у станка, я проклинала всё на свете. Я ненавидела эту работу, но постоянно твердила себе, что очень скоро я окончу школу, поступлю в институт и уеду от родителей и никогда в жизни не вернусь сюда. И хотя мне, как и другим девчонкам, работавшим здесь во время трудового обучения, руководство фабрики предлагало остаться здесь работать и после окончания школы, я, конечно же, откинула подальше эту идею, потому что это – не моё. У меня мозги плавятся, когда приходится выполнять одно и то же механическое движение сотни тысяч раз в день, словно я – робот, и не иметь при этом никакой возможности заниматься умственной деятельностью. Проще удавиться, чем жить такой жизнью.

И я ответила Юльке.

– Нет, я бы никогда не смогла работать в канцелярии. Даже не представляю себе, как Олеся и другие девчонки могут там работать.

– Я бы тоже не смогла, – произнесла Юлька в ответ. – Вот поэтому мы и сидим сейчас с тобой здесь, в этом кабинете, и работаем над серьёзными документами.

А ещё через некоторое время Юлька добавила.

– Я недавно прочла одну книжку по психологии, и в ней как раз затрагивается эта тема. Там написано, что не нужно жалеть людей, которые работают на конвейере, потому что это их выбор, который они сделали, исходя из своих желаний и способностей. И если бы этот вид деятельности им был не по душе, они давно бы его сменили.

– Но я даже представить себе не могу, как человек может выбрать себе такую профессию, причём не в качестве временного заработка, а на постоянной основе! Каждый день выполнять одну и ту же однообразную работу, не имея ни малейшей возможности что-либо изменить! Ведь от этого с ума можно сойти!

– А не нужно сравнивать себя с другими, – возразила Юля. – Не всем нужно получать высшее образование. К тому же ты забываешь, что в работе на конвейере есть один большой плюс. Там не нужно думать.

– По-моему, это не плюс, а минус, – ответила я.

– Это для тебя. Или для меня, – продолжала настаивать на своём мнении Юля. – Но не для других.

– Очень в этом сомневаюсь. Я даже представить себе не могу, кому может нравиться такая работа.