Удалая Любовь - Отряд особого назначения!

Я достала нож и стала чистить картошку.

– Этими тупыми ножами только в гестапо людей мучить, что за хрень! – злилась я про себя.

Меня хватило ненадолго, достав из-за пазухи свой перочинный ножик и наточив об него все ножи Антона, спокойно продолжила чистить эту хрень.

– Так мало начистила? – услышала я за спиной обиженный голос.

– Давай я тебе покажу, как надо.

Антошка схватил ножик и тут же порезался. Орал он – мама дорогая.

– Что у вас там происходит? – кричал мне в ухо Демон.

– Подопечный порезался.

– А чего орет, как будто его там жарят?

– Неокрепшая психика, – равнодушно ответила я. Антон всё продолжал визжать и бегать по кухне.

– Какая сволочь наточила мне ножи? – верещал он.

– Жанка! – услышала я в ухе.

– Ты давай там молчи, что этой сволочью была ты, – хихикал Химик. – А то выставит тебя, и дело провалим.

– Этот полудурок меня достал, – шипела я от злости.

– Очень даже понимаю, но задания мы не обсуждаем, а выполняем. Давай держись!

– Хватит прыгать, как кузнечик! – прикрикнула я. – Это всего лишь небольшой порез.

– Я истекаю кровью, ты что, не видишь? – плакал навзрыд Антон.

– Сколько тебе, мать твою, лет?

– Я не понял вопроса, мне или моей маме?

– Тебе, – еле сдерживалась я.

– 33.

– А ведешь себя как пятилетний. Давай я перевяжу палец, и всё пройдет.

– Нет, ты не умеешь, как мама, я только маме доверяю такие ответственные дела.

– Какие на хрен дела? Это маленький порез.

– При чем тут хрен? – взвыл Антон.

– Пристукну этого полудурка, – прокричала я в ухо.

– Жанна, остынь, и без тебя желающих хоть отбавляй, только двоих на площадке обезвредили. Шли нашего прикончить.

– Ух, как я их понимаю и даже осуждать не берусь.

– Полудурок, то есть Антон. Давай сюда палец, – дернула я ему руку. – Бинт есть или пластырь?

– Есть, – плакал он, не переставая.

– Вон, в шкафчике.

Я достала аптечку и быстро принялась за дело.

– Ну вот и всё, дел-то на полминуты.

– Я говорил, что у тебя ничего не получится, – всхлипывал он.

Я уже еле сдерживалась, чтоб его не стукнуть.

– Чего не получится? – взорвалась я. – Бинт на месте, кровь не идет, тебе чего еще надо?

– А по голове погладить, а стишок прочитать?

– Какой еще стишок?

– У собачки боли, а у Антоши не боли, заживи. А поцеловать, а конфетку дать? Говорю тебе, ты не мама, – обиженно гундосил он.

– И пусть земля ему будет пухом, – проговорила я и услышала в наушнике:

– Ну его, и так природа обидела, ты-то хоть не обижай.

Проснувшись утром, Антон постучал ко мне в дверь.

– Заходи! – крикнула я.

Он вошел и выпучил глаза.

– Ты чего? – спросила я его.

– Смотрю и удивляюсь, ты что, кровать по линейке заправляешь?

– Да, а что не так?

– А где ты этому научилась?

– На помойке, – ответила я. – А ты разве в армии не был?

– Нет, у меня плоскостопие.

– Ума, – хмыкнула я.

– Вот если б ты училась в школе, то знала бы, что плоскостопие бывает только ног.

– Скажи ему, что ты закончила мед, – услышала я в ухе.

– Да, и знаешь пять языков! – подсказывал Орел.

– И можешь дать ему фору в знаниях, – проговорил Демон.

– Может, просто дать ему пиз*ы? – высказалась я.

– Я натурой не беру, – посмотрел на меня Антон.

– Тем более ты не в моем вкусе, на маму мою совсем не похожа. Страшненькая ты, – высказался мой подопечный. – Вот сегодня посмотришь, как должна выглядеть настоящая женщина.

Мы подошли к дому, и Антон позвонил в дверь.

– Красивый у вас особняк.

– Да, ничего.

И не успела я толком оглядеться, как нам открыли дверь.

– Кто это у нас тут? – заверещала женщина.

Я просто обалдела:

– Это твоя мама?

– С ума сошла! Эта разукрашенная фурия, слезы нашей семьи, – моя сестра.

Красивая девушка лет 40 смотрела на меня так же, как и я на нее.

– Проходите в дом, – улыбнулась она.

В доме уже был накрыт стол и пахло очень вкусно.

– А вот и мама, – захлопал в ладоши Антон.

Мы с сестрой переглянулись. Маленькая ростом и очень толстая женщина в переднике и чепчике спускалась по лестнице. Такие же рыжие и непослушные волосы, как у сына, торчали в разные стороны.

– Ой, кто пришел! – заверещала она на весь холл.

– Мама, а я не один. Это Жанна.

– Очень приятно, – протянула она мне руку и полезла целоваться.

Я отшатнулась, а сестра ухмыльнулась.

– Дарья. Не стой истуканом, видишь, у нас гости, – обратилась она к дочери. – Иди приборы поставь.

И снова уставилась на меня.