Лена Каштанова - Сказки Заманулья

Прижимая к себе птенца, она вновь протянула вперед руку. По руке пошло непонятное чувство покалывания, и Хельга увидела, как ногти ее удлиняются, а из тыльной стороны руки появляются маленькие перья. Она в страхе отдернула руку назад.

– Ну же, дитя, не бойся, ты ведь на пути к самой себе, – сказала Королевна, смягчив тон.

– Шагай давай уже, – раздался из-за ее спины ропот филинов.

– Ворон, милый, это чего у меня в тумане ногти растут да перья?

Но ворон лишь посмотрел на нее и, взмахнув крыльями, полетел навстречу мгле. Хельга сделала шаг, потом еще один, покалывание чувствовалось во всем теле, даже в ушах. Она зажмурилась и зашагала вперед. Пока лицом к лицу не оказалась с Королевной. Увидев ее, она не оробела, а лишь молвила робко:

– Как вы прекрасны!

Королевна имела тело и крылья огромного, более полутора метров в длину сокола, лицо ее было человеческим. По перьям вниз спускалась шикарная коса цвета пшеницы, а лоб украшало ожерелье с королевским камнем цвета луны. Ее глаза были серо-голубого цвета, а взгляд, как у всех соколиных, острым и четким.

– Здравствуй, Хельга, ну что ж, не заробела ты саму себя увидеть? Храбрая ты.

– Саму себя?

И Хельга посмотрела на свои руки. Ее ногти были острыми и твердыми. На руках были перышки. Ее волосы стали еще длиннее и также были заплетены в косу. А перья были даже на ушах.

– Я что же, выходит, птица?

– Ты человек, Хельга. Ты настоящий человек, – сказала Королевна и улыбнулась. – Ворон, ты зачем здесь?

Ворон подлетел к Королевне и поклонился ей. Их диалога Хельга понять не могла, она лишь понимала, что разговор идет о чем-то серьезном, потом подбежала и куница.

– Не беспокойся, ты язык звериный слышать и не должна. За воронами дурная слава водится. Ведьмам они служат, а от ведьм и до дымчаков недалеко. А нам шпион совсем ни к чему. Да только он – другой. Любит тебя очень, предан был и твоей матери, и тебе, с детства за тобой приглядывал. Ему с нами можно, да и куница пусть идет, все же путь тебе указала.

Мне лететь нужно, дела есть важные. Из наших только царская семья с тобой разговаривать может, поэтому дальше тебя брат мой поведет. Он тебе все и объяснит. Не робей, Хельга, в том и сила человека, что он сердцем любую беду отвести может. Ночь будет незабываемая.

Королевна подошла к ней поближе, посмотрела в глаза и, взмахнув огромными крыльями, улетела.

Тем временем объявилась мама птенца, она указала Хельге на гнездо, в которое девочка аккуратно положила заполошного малютку.

– Он у вас такой славный! – сказала она маме-филину, та же ей в ответ поклонилась.

А когда Хельга обернулась, она чуть было дар речи не потеряла. Перед ней стоял брат Королевны. Он был огромного роста, с телом и головой человека. Тело принца было покрыто перьями, поверх которых были одеты доспехи. Но самое удивительное, что было в образе принца, – это огромные прекрасные крылья.

– Имею честь представиться, графиня, – Альфар.

– Хельга, – сказала робко девушка. – Вы человек?

– Я – сокол. Ты – человек, – он улыбнулся. – Хотя, поверь мне, разница не так уж и велика, когда-то ее вообще не было. Мне поручено тебе все объяснить, путь до королевства неблизкий, так что успеем по пути поговорить. Ну, полетели.

– Я не умею летать, – все так же робко ответила Хельга.

– Вы, графиня, этому, видимо, у людей научились. Учиться надо правде, а не заблуждениям. Позвольте вас обнять.

Он подошел к ней, взял за талию, и ощущение земли моментально покинуло сознание Хельги. В тот момент она еще не знала, что мысль о том, что она привязана к земле и не умеет летать, больше никогда не вернется в ее голову. Альфар держал ее очень крепко, не давая повода испугаться. Они летели вдоль какой-то большой дороги. Из-за скорости полета Хельга едва ли могла разглядеть проносящиеся под ее ногами пейзажи. Странный холм, усаженный филинами, остался позади, дорога была укрыта туманом и все больше утопала в нем. Иногда в тумане блестели вспышки света, но они сразу гасли. Скорость полета нарастала, и движение всего вокруг становилось неуловимым. Наконец, дорога окончательно растворилась в тумане. Они оказались в чистом, полном света небе.

– Ну а теперь что скажешь? – спросил Альфар.

– Всегда знала, что оно есть, это небо. А туман – это обман.