Наташа Шторм - Долина Розовых водопадов

Получив, в обмен на сторублевую купюру, свой новенький внедорожник, я выехала на заснеженную трассу. «Джип» мчался уверенно и мягко, разрезая темноту дальним светом. Миновав город, свернула на проселочную дорогу и сбросила скорость, а потом и вовсе остановила машину. Дворники работали из последних сил, но снег падал на лобовое стекло быстрее, чем я успевала что-то разглядеть. По скромным подсчетам, до учреждения, где дежурил Колька, оставалось метров пятьдесят, но я скорей бы согласилась умереть, чем проделать этот путь ночью пешком. Дело заключалось в том, что сие милое учреждение именовалось городским моргом, а Колька служил в нём патологоанатомом. Стиснув зубы, осторожно нажала на газ, и через несколько секунд фары осветили кусок красной кирпичной стены. Вздохнув с облегчением, я перекрестилась. Кажись, приехали! Выбравшись из машины, тут же провалилась в сугроб. Благо, вход в здание оказалась на расстоянии вытянутой руки. Я только потянулась к звонку, как дверь распахнулась, и чьи-то длинные пальцы впились в мой пуховик и втащили в темноту.

–Тсс! ― зашипел Колька.

Я так испугалась, что чуть язык не проглотила. Но это состояние длилось всего лишь минуту. Немного придя в себя, и, убедившись, что передо мной стоит Николай, а не оживший мертвец, я набрала в грудь побольше воздуха, а затем произнесла длинную речь, щедро сдобренную нецензурными именами существительными, прилагательными и глаголами. В переводе на литературный русский язык, Екатерина Голицына вспомнила всех близких и дальних Колькиных родственников, помянула добрым словом зиму и дороги, намекнула Николаю, куда пойти и что там сделать. Колька не обиделся. Он вновь схватил меня за руку и потащил по длинному коридору. Втолкнув неповоротливое тело в крохотную каморку, освещенную тусклой настольной лампой, Николай огляделся и запер дверь на щеколду. В неярком желтоватом свете мой друг выглядел хуже многих обитателей холодильных камер. Его левый глаз нервно подергивался, на худом лице залегли жуткие тени. Он всё ещё сжимал мою руку длинными холодными пальцами, а щуплое тело в белом халате тряслось, как в лихорадке.

– Слышь, Катюш, сбавь обороты. Хочешь, чаем тебя напою?

– Да, ― я надулась, пристраивая мокрый пуховик на металлическую вешалку, ― вот чаю мне попить и негде. Чего звал? Говори! И моли Бога, чтобы причина показалась мне веской.

– Ну, хочешь коньячку? ― продолжал тянуть кота за хвост Колясик.

– Коньячку? ― я начала закипать. ― Так ты говоришь, коньячку?

Я сжала кулаки и показала их несчастному Кольке. Тот открыл металлическую фляжку и сделал несколько глотков.

– Уж лучше ты меня убей, чем они.

Артюхов красноречиво указал в сторону комнаты, где находились холодильники.

– Допился! – я с жалостью посмотрела на горе-доктора, который и пить-то толком не умел. ― Уже черти мерещатся, мертвецы, восставшие из ада. Ну, на кой ты им сдался?

Спиртное подействовало на парня самым благотворным образом. Он немного успокоился, присел на стул и окинул меня печальным взглядом.

– Нет, Катюха, не мертвецы. Эти лежат себе спокойно, никого не трогают. Их не стоит бояться. Бояться нужно живых. Слушай.

Колясик заступил на дежурство в 19.00. Старый санитар, Корнеич, сторожила морга, на смену не явился. То ли опять напился, то ли не смог добраться ― на улице начиналась метель. Колясик даже обрадовался сему факту. Он надеялся в тишине поработать над кандидатской, а потом выспаться. Все шло, как по маслу: на столе дымилась чашка с ароматным чаем, рядом возлежали бутерброды с колбасой, гул старенького компьютера приятно ласкал слух. Вдруг за окном заморгали фары, и послышался визг подъезжавшей машины.

– Артюхов, открывай!

Коля открыл дверь и увидел Михаила Замарзина, врача «Скорой помощи».

– Принимай постояльца.

Водитель и медбрат «Скорой» вынесли из машины носилки, на которых находилось тело, упакованное в черный полиэтиленовый пакет.

– Откуда?

Вот тебе и спокойный вечер!

– Кто-то на железнодорожной станции обнаружил. Вызвал нас, но мужчина оказался мертвым уже часа два. Его, кстати, опознали, как местного бомжа. Так что оформляй документы.

Опрокинув в себя стакан чая, как стакан водки, Замарзин откланялся, оставив Николая наедине с трупом.

Промаявшись минут пятнадцать, Колясик принял-таки судьбоносное решение: сперва он проведет осмотр тела, а уже потом засядет за комп. Распаковав несчастного, Коля сразу же заметил несостыковочку: пальто нового постояльца никак не гармонировало с прочим одеянием. Оно было стильным, даже шикарным, сшитым, явно, на заказ из безумно дорогого драпа. К тому же сея вещица хранила аромат хорошего парфюма. И даже дух немытого бомжа не мог его заглушить.