Кирилл Кудряшов - Моно логи. Том 6

Мы сели в машину, Женька повернул ключ зажигания, посмотрел на меня, спросил: "Придумаешь имя этому агрегату?", и легонько нажал на педаль газа.

ЗиЛок рванулся вперед, и задергался в конвульсиях, то делая рывок, то замирая на месте. Позже выяснилось, что у него был забит какой-то гадостью бензонасос, но это происшествие определило имя скачущей машине. Кузнечик.

После Кузнечика мой брат какое-то время помыкался без работы, а потом устроился на самосвал-мусоровоз. Снова ЗиЛ-130. Эту его работу я обожал… После школы ехал на Богдашку, где Женька вечерами собирал мусор, запрыгивал к нему в кабину, и мы ехали по ночной трассе на свалку за Пашино. И это было так клево, так интересно, что мне казалось, что моя жизнь не так уж и плоха и пуста. Разве может быть плоха жизнь, в которой ты в кабине грузовика едешь на городскую свалку? Вот если в кузове – тогда, наверное, жизнь несколько не фонтан…

Легко догадаться, что этого ЗиЛа звали Хряком.

Хряк, Антихрист и Кузнечик давно уже, наверное, порезаны на металлолом, а желание давать имена автомобилям у меня так и осталось. По сему, когда моя близкая подруга обзавелась старенькой "Маздой" старшее нее самой, я дал ей благородное имя Сапфира. И знаете, имя прижилось, а Сапфира, кажется, стала даже реже ломаться.

Однажды автомобиль появится и у меня. Вообще я не отказался бы от УАЗа "Хантера". И я уже даже знаю, как нареку этого красавца. Агамемнон. Не в честь микенского царя, покорившего Трою, нет. В честь первого крейсера класса "Омега", которым командовал Джон Шеридан.

А вообще всем машинам я бы предпочел красную Plymouth Fury 1958 года выпуска. И это был бы тот случай, когда машине не нужно давать имя. Потому что оно уже есть!

14. Еврей

Я – продажник. Чаще, чем мы, продажники, со странными людьми сталкиваются, наверное, только таксисты. Благо, с большинством я по долгу службы общаюсь в основном по телефону. Но хватает и этого.

– Кирилл, а шредеры, которые подороже – они же подороже, да?

– Да.

– Спасибо.

Или:

– А вы ремонтируете принтеры с трупным окоченением?

– Мы вообще не ремонтируем принтеры.

Или:

– А вы могли бы на вашем шредере стереть надпись Jinpex и написать что это Fellowes?

– Чо, блин?

– Вы могли бы…

– Да я вас услышал, я осознать не могу! Вы же понимаете, что от этого он Феллоусом не станет? Понимаете, что это совершенно разные машины с разными характеристиками?

– Да, но вы могли бы…

– НАХРЕНА???

– Да мы просто тендер выиграли. Там по техзаданию – Fellows. А по цене мы не проходим. Хотим поставить ваш, потому что он дешевле.

– А зачем вы играли в тендер, если по цене не проходите?

– Ну, мы перепутали… Так вы могли бы…

– НЕТ!

– Тогда мы сами. Маркером подпишем…

Но Еврей переплюнул всех. Еврей имел полное право смотреть на всех остальных чудаковатых клиентов с презрением. Потому что Еврею не было равных в чудачествах и идиотизме!

Мы не просто так прозвали его Евреем. Не только за невообразимую скупость. Он действительно был евреем. Ходил в ермолке и талите, и наверняка носил бы сюртук, если бы у него были на него деньги. Но денег у Еврея не было никогда!

У него была своя типография, специализирующаяся на печати еврейской религиозной литературы. Расходные материалы он всегда покупал самые дешевые, и всегда клянчил скидку, взывая к жалости, сочувствию и чувству солидарности. Из-за чего, собственно, и покупал всегда по рознице, или процентов на 5 выше розницы. Потому что задолбал. Вел бы себя нормально – имел бы скидки.

Еврей был велик. Вроде так посмотришь – не такой уж он и большой. Рост – около 180 сантиметров. Пузо внушительное, но видал я пузаны и побольше. Но, тем не менее, Еврей был велик. Его было много, чрезвычайно много. Войдя в любое помещение он просто заполнял его собой! Он всегда становился центром внимания, всегда был громогласен, даже когда говорил шепотом. И всегда наслаждался произведенным эффектом, украдкой оглядываясь по сторонам и проверяя реакцию публики на его эффектный выход. Или уход. Да, уходить Еврей умел эффектно, но об этом чуть позже.

Впервые я увидел его примерно через месяц работы в "Реалисте". В офис ворвалось нечто большое и стремительное. Гулко промчавшись мимо полок с товаром, оно устремилось в кабинет директора, где приветствовало нашу милую руководительницу тоном, который бы сделал честь даже самому гостеприимному кавказскому горцу!

– Елена! Дорогая! Как же я рад тебя видеть! Ты знаешь, вот проходил мимо, и решил…