Андрей Сатирский - Изыски. Веселые околонаучные трактаты

Древним морским обычаем является татуировка. Кто-нибудь видел моряка без тату? То-то.

С их помощью пытаются снискать расположение богов, чтобы благополучно вернуться домой.

Удачу приносят изображение моря, как символа надежды, черной кошки, клевера с четырьмя лепестками, якоря и подковы. Некоторые изображают звезду между большим и указательным пальцами рук. Часто изображают религиозные символы. Тату, кроме покровительства богов, позволяют иногда определить личность погибшего моряка, а также его веру, чтобы знать, по каким обычаям его хоронить.

Конечно, самая распространенная тату – якорь на члене. Очень удобно, можно скомандовать женщине: -Поднять якорь!

На советском флоте почему-то с тату боролись. Обычно боцман выстраивал новобранцев и сообщал: -У кого увижу тату, смою.

Обычно кто-нибудь из строя выкрикивал несмело: -Так они же не смываются!

– Смываются, и еще как смываются, -заверял боцман и показывал банку с серной кислотой.

Издавна существует обычай: ветераны делятся опытом с салагами. Не надо, мол, повторять ошибок молодости.

Представьте себе портовую корчму в Ливерпуле 17 века. Старый морской волк без глаза, без ноги и с протезом в виде крюка вместо руки пьет ром в компании юных матросов, ну, и, конечно, рассказывает: -Брали мы как-то вблизи Кубы испанский галеон с золотом. Пошли на абордаж, я приготовился, перелез через борт, а тут наш корабль волна подбросила на противника. Я не успел среагировать, и ногу оторвало к чертовой матери…

– А с рукой как было дело?

– Дело было в Средиземном море. Брали мы турецкую галеру с бабами для ихнего султана. Ну, абордаж, ребята наши турок режут, а я сразу к бабам спустился в трюм. И засмотрелся на красоту такую. Так евнух, сука, мне руку-то ятаганом и оттяпал!

– А с глазом что случилось?

– Да это уже тут, на пристани… Чайка насрала, а я позабыл, что у меня крюк…

В отношениях между собой военморы используют особый сленг – крепкие матерные выражения. А как без них-то? Вежливость вежливостью, но иногда ее нужно подкреплять другими словами. Матерные же и собаке понятны. Так выражение «Тебе виднее» вполне заменимо конкретным «Мне по хрен!». Вообще невозможно себе представить, как бы разговаривали русские военморы, если бы у человека не было половых органов! Ведь есть же в русском языке замечательное слово из трех букв, означающее «Нет», однако пишется и произносится оно совсем по-другому. На флоте не ругаются грязным матом, оскверняющим палубу корабля. Здесь мат чист, свеж и опрятен, как сама палуба. Настоящие морские волки не выражают- ся «Это говно!», а говорят «Это непотопляемо!». Обычно на вопрос: -Какого хрена? – дается ответ: -Во имя добра.

Вы думаете, почему в России так любят шахматы? Потому что русским мат как-то ближе.

Еще в древности славяне впереди войска выпускали бешеных матерщинников для устрашения противника. Следуя традиции, рота подвыпивших стройбатовцев с лопатами наперевес, матерясь и улюлюкая, гнала грузинские танки чуть не до Тбилиси.

В игре слов всегда побеждает мат. А на флоте вообще хорошо иметь острый язык: никто не стремится к тому, чтобы ты лизал ему задницу.

Мастером традиционно считается боцман. Если перевести на латынь высказывания боцмана в процессе развода вахты на утренние работы в понедельник, латынь умрет вторично.

Юнга купил словарь морских терминов и разочаровался: -Нет ни одного слова, которые употребляет наш боцман!

Настоящий боцман хорош, когда спит… А спит он, когда хорош.

В анкете обычно боцман пишет о своем хобби -«Виндсерфинг, скай-дайвинг, бэнд-джампинг, поматросинг-бросинг». Первые три термина он просто где-то слышал.

А на вопрос о своем любимом занятии боцман часто отвечает: -Кидаю за борт пачку «Виагры» и смотрю, как медленно встает солнце.

Известный кораблестроитель академик Крылов А. Н. имел звание адмирала и морские правила поведения использовал грамотно. Однажды по его проекту в Питере строили мост методом навешивания пролета с кранов на быки. Сие действо проходило при массовом стечении народа – начальства всякого с женами да публики. Когда пролет подняли над водой, порыв ветра стал его раскачивать. Мастеровые растерялись, того и гляди сооружение рухнет в воду. Но Крылов своим могучим адмиральским голосом рявкнул: -Б…, руби наветренные тали! Так вас и растак! И …мать! И туда его в п…! И в ж…!

Команду исполнили мгновенно, пролет идеально лег на место, и все закончилось благополучно. Но вечером на банкете к академику подошел сам великий князь: -Что же это вы, Алексей Николаевич, при людях да при дамах так грубо высказались? Неудобно как-то…