Сергей Вологодский - Солдаты. Кто в армии был, тот в цирке не смеется!

Николай стоял перед зеркалом и пытался натянуть шапку.

– Что стоишь? Иди к прапору, он поменяет, – сказал Леха, который десять минут смотрел на попытки товарища.

– Думаешь?

– Конечно. Мне сапоги большие выдали, я подошел к нему он поменял. Вот, смотри, – Леха покрутил сапогами перед другом.

– Ладно.

Николай собрался с силами и подошел к прапору.

– Товарищ прапорщик, у меня шапка мала.

– У меня шапка мала, – передразнил его прапор. – У Тебя голова большая.

Он попытался натянуть шапку на солдата – не получилось. Тогда прапор кулаком ударил по шапке. Она налезла солдату на голову.

– Вот видишь? – смеялся Леха, смотря на товарища. – Шапка в самый раз!

– Пошел ты!

Все мыльно-рыльные принадлежности засунули в вещмешки, туда же и отправились новенькие портянки. А на ногах оставили носки, никто в команде все равно не умел мотать их. Решили, что в войсках научат. Вечером их и еще две команды отправили на поезд.

Прибыли в Питер. Спустились в метро. На эскалаторе Николай катался первый раз. Он боялся вступить на ступеньки. Едва только вступил на эскалатор, по инерции подался вперед, уткнувшись в товарища носом.

Когда поднимались на эскалаторе, то увидели группу негров, человек пять. Все ребята хором закричали и стали показывать на них пальцами:

– Смотри, негры!

Лейтенант, наверное, тогда чуть со стыда не сгорел. Он что-то горланил, но новобранцам было наплевать! Деревня вышла в город! Чтобы усадить всех в вагон поезда пришлось поделить команду на две группы, одну повел прапор, а вторую сам лейтенант. Перед этим раз триста объявил название станции, на которой следовало выйти. Но в итоге все равно трех бойцов лейтенант потерял. Их потом прапор ездил, искал. Нашел.

В поселок прибыли рано утром. Весь взвод был похож на толпу китайских пчеловодов: глаза узкие, лица грустные и опухшие. Каждый из ребят время от времени почесывал голову, она сильно чесалась с непривычки из-за отсутствия волос.

На станции встретил офицер и приказал грузиться в кузов ЗИЛа. Дорога была сельская, от этого ребята скакали по всему кузову грузовика. Хорошо, что ехали только сорок минут.

Часть была в плохом состоянии, словно здесь все еще были девяностые, когда денег на армию практически не выделяли. В части не было ничего примечательного, здесь царили хаос и разруха. У Николая всплыла мысль: «Только бы не оставили здесь служить!».

Когда их вели, то из казарм им в след кричали еще вчерашние «слоны» и «черпаки»:

– Вешайтесь, духи!

– О мясо молодое ведут!

– Лафа для вас закончилась!

– Мы выбьем вам мамины пирожки!

– Рады приветствовать вас в аду!

От таких криков становилось не по себе, а офицер и солдаты, что вели группу, только улыбались. Когда их заводили в здание, то Николай успел прочитать вывеску «Распределительный пункт внутренних войск ленинградского военного округа».

«Как хорошо, что это еще не моя часть», – всплыла мысль у Николая.

Дальше было еще хуже. Эта группа была не первая, кто заехал в казарму. Там было около тридцати осетинцев. Они говорили на своем языке, тыкали в ребят пальцами и смеялись. Что они говорили, никто не понимал. От этого Николай приходил в ярость.

В столовой было вообще дико: тарелок не хватало, поэтому давали, вначале первое, закончил кушать – унес тарелку, потом получил второе, иногда приходилось ждать по пять и более минут. После приема пищи все обязательно шли в курилку, куришь, не куришь – не важно. Сходить обязан. Потом все в казарму. В ожидании покупателей, призывников эксплуатировали на уборке территории. Это была единственная возможность выйти на свежий воздух.

На третий день пребывания в пункте всех повели на уборку территории, осетины встали вдоль коридора с обеих сторон и начали толкать ребят друг к другу. Леха Лихачев не стерпел и ударил осетина в нос. Николай тоже ударил стоящего перед собой осетина. Виктор тоже не остался в стороне, удар в челюсть и двоечка по корпусу. Началась массовая бойня. Вот один несется на Колю, но парень боец бывалый, уходит от удара и бьет в скулу. На Леху накинулись два осетина и повалили его. Один оседлал его и начал молотить. Коля увидел это и, расправившись со своим противником, направился на помощь. Ударом сбил сидящего на Лехе кавказца, помог встать товарищу. В этот момент прибежало два взвода солдат разнимать драку. Коля сидел на осетине и колотил его, кто-то схватил его за плечо. Он по инерции перехватил руку и, перекинув через себя, нанес добивающий удар. Как назло – это был офицер.