Ольга Николаева - Да, мой господин!

– И они успокоятся сразу. Ну. Слышь, Серый? А краля у нас какая умная, да? Рассуждает прям как взрослая…

– Да ваще! Я таких еще никогда не видал! Шефу повезло в этот раз. Не будет говорить, что скучно…

Они откровенно издевались надо мной. Даже тот, что сидел за рулем, посматривал в зеркало заднего вида с ехидцей. И скалился.

– Я запомню ваши лица. – Вырвалось помимо воли и всякого здравого смысла.

Вот прямо доказала парням, что они совершенно правильно себя ведут.

– О как! Ты глянь! – Сэм, который за рулем, уже в голос расхохотался. – Страшная цыпочка!

– И не говори. Придется лечь на дно и не вылезать до старости.

– Пластический хирург вам в помощь. – Буркнула, сдаваясь. Ну, действительно, кому я угрожаю? Людям, которые выкинуть могут на полном ходу? И кого потом испугают мои косточки, собранные по обочине? Если их, конечно, еще соберут…

– Смотри, чтобы самой к нему не пришлось обращаться… – Улыбка на лице Серого сменилась грозным оскалом. – С нами шутить еще можешь. А вот с шефом – не рекомендую.

– Послушайте, ну вы же нормальные люди! Зачем прикидываетесь такими страшными идиотами? Вы же специально меня доводите до паники. В чем смысл?

Льстить я умею еще хуже, чем бояться. Но попытаться была должна.

– Ну, скучно нам. Ща вот сдадим тебя в белы рученьки, а потом пойдем тереть терки с серьезными пацанами. С кем еще развлекаться прикажешь?

– И долго мне еще терпеть ваши развлечения?

– А все. Приехали. Можешь расслабиться, цыпочка.

Машина резко затормозила у каких-то ворот.

За бессмысленным разговором я не успела рассмотреть дорогу. Да и что там можно было увидеть, в темноте, среди летящего снега? Только слабые отблески фонарей да слепящие фары на встречке.

– Глаза ей завяжи. – Серый тут же достал какую-то длинную тряпку из-за пазухи, потянулся ко мне руками.

– Зачем? Не нужно! – Попыталась увернуться, но он был катастрофически неумолим. Держал крепко.

– Могу вырубить. Так лучше? Но за последствия не отвечаю…

Я смирилась. И так головушка дурная. А если по ней стукнуть, я и сама не знаю, чем это может аукнуться.

В непроглядной темени, опустившейся на меня, стало намного страшнее.

– Игрушку доставили. Открывайте.

А эта последняя фраза добила меня окончательно.

Игрушка. Игрушка, черт их раздери за пятки!

Так меня еще никто не называл!

Нарастающая паника вперемешку со злостью – коктейль, способный сбить с ног, и никакого алкоголя не надо!

Меня практически тащили по каким-то гулким коридорам. И не потому, что сильно сопротивлялась – физически не могла шевелить конечностями. Ступор сковал. Хотелось упасть и полежать. Хотя бы немножко. Подумать о насущном, о важном. Например: как отсюда свалить, чтобы никто не догнал?!

– Прибыли. – Я слышала, как открывается дверь. Потом ощутила, как в спину подталкивают. – Шеф, мы еще нужны?

– Свободны.

Голос у «шефа» был вполне нормальный. Человеческий, я бы сказала. Разве всякие уроды так разговаривают? Может быть, это все-таки дурацкий розыгрыш, просто слегка затянутый?

– Можете снять повязку.

И на том спасибо, мил человек…

Сдернула тряпку с лица, с трудом проморгалась. Освещение не было ярким, скорее – приглушенным. Но даже оно ударило по глазам слишком резко.

– Добрый вечер. – Мужчина старался быть вежливым. Или не хотел пугать сразу?

– И вам не болеть.

– Ангелина Кравцова? Это ведь вы?

– Нет! Конечно же, нет!

От радости хотелось петь и плакать! Это ошибка! Меня перепутали с кем-то. А сейчас извинятся и вернут назад.

Я, в принципе, готова и сама домой добраться! Даже пешком по снегу – неважно. Главное, чтобы выпустили и обратную дорогу показали!

– Это ваше фото?

На большом экране навороченного телефона была моя фотография. Не самая удачная, конечно… Я бы другую поставила… Боже, о чем я думаю, вообще?!

– Мое. Да. – Хоть снимок и не лучший в моем портфолио, изображение ни с кем не перепутаешь.

– Тогда зачем вы врете? – Мужчина выразительно свел брови к переносице. Он как бы еще не сердился, но всячески демонстрировал, что недоволен.

– Потому что я – Дворжецкая! А никакая не Кравцова!

Ну, глупости. Знаю. Нечем, в принципе, гордиться. Эта фамилия непонятным образом досталась кому-то из предков, и все прекрасно знали, что никаких дворянских корней у нас не было.

Но вся семья очень любила легенду про каких-то польских дворян в семнадцатом колене. И я ее тоже любила, больше по привычке.