Александр Пальчун - Театральные комедии

ВЛАДИМИР. Не говори при мне таких слов.

КСЕНИЯ. Осудили невинного. Да после этого их вместе с судьей самих надо судить. Уж они на тебе отыграются!

ВЛАДИМИР. А я возьму и положу деньги на место.

КСЕНИЯ. Я тебе положу! Хочешь сразу засыпаться? Да тебя возле сейфа давно уже с наручниками ожидают.

ВЛАДИМИР. Ксения, и что нам делать?

КСЕНИЯ. Владимир, не говори при мне этого слово – «нам». Я ничего о твоих проделках не знаю.

ВЛАДИМИР. Как не знаешь?!

КСЕНИЯ. Абсолютно. Кто ты? Что ты? С кем ты? И вообще, в таких случаях умные люди разводятся и, чтобы избежать конфискации, все имущество переписывают на жену.

ВЛАДИМИР (растерянно) . Этот дом?

КСЕНИЯ. Да. Этот том с мебелью и со всеми работниками.

ВЛАДИМИР. Э-э-э, так не пойдет! Дом забирай, Даниила, так и быть, забирай, а Полина и часть мебели остается со мной.

КСЕНИЯ. Какая часть?

ВЛАДИМИР. Вот эта. (Указывает на упаковку от пианино.) Ведь должны у меня остаться хоть какие-то приятные воспоминания?!

КСЕНИЯ. Ящик забирай. Если Андрей в нем поместился, то и твоя Полина поместится.

ВЛАДИМИР. Вот и хорошо. Так и порешили. Мне фабрика, ящик с Полиной, а тебе дом с Даниилом.

КСЕНИЯ. Погоди, дорогой. О фабрике разговора не было. Даниил способен управлять фабрикой не хуже тебя. Во всяком случае, свои сейф подламывать не станет.

ВЛАДИМИР. Ты хочешь отобрать и фабрику?

КСЕНИЯ. А вдруг тебя посадят? С чего я буду носить передачки?

ВЛАДИМИР. С чего это меня посадят?

КСЕНИЯ (с угрозой, недвусмысленно) . Не отдашь фабрику – обязательно посадят.

ВЛАДИМИР. Караул! Грабят!

Вбегает АНДРЕЙ.

ВЛАДИМИР. Она украла… она украла у меня… веру в человека!

АНДРЕЙ. Господи! Как вы меня напугали. Я думал вас и в самом деле ограбили, и мне пора смываться, пока не прибыла полиция.

ВЛАДИМИР (Андрею) . Дорогой мой мальчик…

АНДРЕЙ (удивленно) . Дорогой?

ВЛАДИМИР. Да, Андрей, ты с каждым днем становишься мне все дороже и дороже.

АНДРЕЙ. Владимир Степанович, я ведь обещал, что компенсирую пианино.

ВЛАДИМИР. А фабрику?

АНДРЕЙ. Какую фабрику?

ВЛАДИМИР. Которую ты не грабил. Я всегда знал, что ты честный парень. Да и зачем тебе грабить своего тестя?

АНДРЕЙ. Какого тестя?

ВЛАДИМИР. У которого единственная дочь, и имущество которого останется дочери… рано или поздно.

КСЕНИЯ. Чем раньше, тем лучше.

АНДРЕЙ. Владимир Степанович, о чем вы говорите?

ВЛАДИМИР. Мальчик мой, мы с мамой (поворачивается в сторону Ксении) решили на свадьбу подарить вам фабрику.

АНДРЕЙ. На какую свадьбу?

ВЛАДИМИР. Э-э-э, так не пойдет! Уже весь город, благодаря этому чертову почтальону, знает, что я отдаю свою дочь за тебя. И теперь ты спрашиваешь, какую?

АНДРЕЙ. Я не спрашиваю, я уточняю.

КСЕНИЯ. Папа подумал, что ты начал увиливать.

АНДРЕЙ. Я ничего такого не думал.

ВЛАДИМИР. Вот и не думай! Забирай фабрику вместе с Лизонькой, все равно ей пропадать.

КСЕНИЯ. Почему это Лизоньке пропадать?

ВЛАДИМИР. Я говорю о фабрике.

АНДРЕЙ. Нет, я не могу принять такой дорогой подарок.

ВЛАДИМИР. Ты возражаешь против Лизоньки?

АНДРЕЙ. Я говорю о фабрике.

КСЕНИЯ. А Лизоньку?

АНДРЕЙ. А Лизоньку беру.

ВЛАДИМИР. А что мне делать с фабрикой? (Указывает на Ксению.) Прикажешь ей отдавать?!

КСЕНИЯ. Не надо мне твоей фабрики. Я пошутила.

ВЛАДИМИР. Ну уж нет! Если вцепилась в предприятие, то забирай! Хочешь, чтобы конфисковали?

АНДРЕЙ. Владимир Степанович, что с вами?

ВЛАДИМИР. На старости лет я поумнел, как этот бородатый писатель.

АНДРЕЙ. Какой писатель? Достоевский?

ВЛАДИМИР. Нет. Который граф.

АНДРЕЙ. Лев Толстой?

ВЛАДИМИР. Во-во! Который много лет перекладывал на русские рельсы «Госпожу Бовари» Флобера.

АНДРЕЙ. Говорят, Флобер писал ее пять лет.

ВЛАДИМИР. Толстой мучился с Карениной еще дольше.

КСЕНИЯ. Видишь, как гении стремились постичь внутренний мир женщины!

ВЛАДИМИР. А когда постигали, сразу же кидали их под поезд. Так вот, Лев Толстой сказал, что наивно думать, будто с богатством по жизни идти легче. Это все равно, что с тащиться с тяжелой ношей за плечами.

АНДРЕЙ. И вы, начитавшись Толстого, решили избавиться от фабрики?

ВЛАДИМИР. Нет, лучше следуя примеру великих мыслителей, я сначала избавлюсь от Ксении Александровны.

АНДРЕЙ. Господи!

ВЛАДИМИР. Нет-нет, толстовского паровоза не будет. Просто подарю Ксению Даниилу. А с фабрикой пока повременю.

АНДРЕЙ. Владимир Степанович, вы окончательно сошли с ума – отдавать жену!