Илья Тамигин - Коготь Змея Горыныча. Полунаучная фантастика

Агафон же на каторге познакомился с революционерами, поверил в призрак коммунизма, бродящий по Европе, прожил долгую жизнь, показал Ленину место Бунда в партии, объяснил, как реорганизовать рабкрин, а также помог захватить Зимний Дворец, надоумив стрельнуть из Авроры для паники. В родную деревню так и не приехал ни разу – опасался мести Тарасовых.

Итак, в свете всего вышеизложенного, вступить в контакт с Арчибальдом Тарасовым Василию было очень трудно, если, вообще, возможно. Ну, не выдаст он рецепт, хранящийся в семье чуть ли не тыщу лет! Тем более врагу семьи! Но Василий был парень упёртый. Думал-думал – и додумался!

«А что, если на ихней Светке жениться? Али я не весел, али не красив? Тогда сразу вражда эта дурацкая прекратится – раз! А во-вторых – она у бати рецепт вызнает и мне перескажет! В-третьих, потом завсегда развестись можно будет, ежели не понравится! Только надо действовать сразу! Быстрота и натиск, да!»

Идея понравилась! На базаре были срочно куплены кольца и синенький скромный платочек. Шёлковый, китайский. Никуда не денется, влюбится и женится гражданка Тарасова!

А предшествовало всему этому вот что: в апреле 1969 года мистер Саймон Беркли, хозяин конгломерата винзаводов «Созвездие Ликёров» вызвал к себе главного дегустатора Раймонда Дугласа. Тот вошёл, поздоровался и сел, привычно положив ноги на стол.

– Вот, – буркнул мистер Беркли, ставя на стол бутылку с чем-то красным внутри и невзрачной этикеткой снаружи, – Из Тель-Авива привезли. Попробуй и сообщи своё мнение.

Дуглас сначала прочитал этикетку, благо она была написана английскими буквами: Cherry-brandy Zmei Gorynych Blood. Made in USSR. Vinsovkhoz «Charka Ilycha» village «Krasniy Rai» alk. 20%

Ни название, ни место изготовления ни о чём не говорило. Налив немного в рюмку, Раймонд понюхал, затем лизнул. Глаза его выпрыгнули из черепа, едва не расколов стёкла очков! Лизнул ещё, покатал во рту.

– Просто обалдеть, Саймон! Вишнёвка!

– Сам знаю, что вишнёвка! – хмуро огрызнулся мистер Беркли.

– Да, но она лучше, чем наша! Настолько лучше, насколько алмаз лучше стекляшки!

Дуглас налил себе ещё.

– Ты, это… не увлекайся, мне оставь! И скажи, что нам теперь делать?

Закурив сигару, дегустатор задумчиво выпустил дым:

– Хорошо бы раздобыть ихний рецепт и технологию. Судя по всему, это маленькая фирма, раз расположена в деревне, а значит, можно попытаться войти в контакт с руководством… Деньги понадобятся не такие уж и большие. Можно, конечно, пойти и по другому пути: заключить с ними контракт и скупать всю продукцию… Наверняка это обойдётся не очень дорого.

– Я на это пойти не могу! – возразил владелец «Созвездия Ликёров», – Мы будем вынуждены перепродавать эту советскую вишнёвку с буквами USSR на этикетке, а это не патриотично.

Он встал и подошёл к окну. За стеклом раскинулось Чикаго. Озеро Мичиган блестело мятой фольгой под лучами утреннего солнца, по улицам сновали разноцветные автомобили и люди, едва видимые с двадцатого этажа небоскрёба. Весело мигали светофоры. Небоскрёбы, среди которых не было ни одного одинакового, отражали своими стеклянными поверхностями облака. Там и сям вспыхивало тысячами электрических лампочек рекламное творчество. Огромная бутылка Кока-Колы обещала утолить жажду всего свободного мира. Откуда-то издалека донёсся протяжный паровозный гудок. А может – пароходный. Америка! Она превыше всего!

– Америка, Америка, бог любит твой народ… – негромко пропел Саймон и снова повернулся к Дугласу.

– Проведи самый тщательный анализ продукта, Раймонд. Потом доложи мне результаты и свои соображения по поводу того, как совки добились такого выдающегося качества. Я буду думать.

Через три дня Дуглас вошёл в кабинет босса с толстой папкой подмышкой.

– Ну!? – нетерпеливо подался ему навстречу Беркли.

Дегустатор не спеша раскрыл папку:

– Всесторонний анализ продукта показал: во-первых, сорт вишни, использованный для изготовления, нам неизвестен. Видимо, какой-то местный.

– Блин! – закручинился Беркли, закупавший вишню в Висконсине.

– Во-вторых, обнаружены микроскопические следы некоей органики, не присущей сырью. Я склонен полагать, что именно она является усилителем вкуса.

– Что за органика, Раймонд?

– Очень похожа на коллаген, но не совсем. Ни с каким известным науке веществом не идентифицируется.

– Типа, ноготь, что ли? Или волосы?

– Говорю же: неизвестное вещество.

Мистер Беркли задумался, забарабанил пальцами по столешнице. Закурил. Вздохнул.