Анастасия Эвелин - Пакетик нужен?

– Влад, – поворачиваюсь, отмечая, что мы все еще сидим в его машине рядом с убогой «Единорожкой». А еще вижу вытянутые лица Васи и Людки, наблюдающие за нами через витрину магазина, в зеркале заднего вида. – Для начала, давай уедем куда-нибудь. У меня дырка скоро будет в затылке.

Мужчина усмехается, понимающе кивая. Заводит мотор, и тот урчит, аки довольный кот. Авто трогается с места, и я не выдерживаю, снова начиная смеяться.

– Что смешного? – как-то подозрительно тихо уточняет Влад, не отрывая глаз от лобового стекла.

– Да так, – отмахиваюсь, не желая посвящать голубоглазого в свои тайны.

Не говорить же ему, что завтра вся «Единорожка» будет гудеть новостью о том, как меня забирал с работы никому неизвестный красивый мужчина, ранее рядом со мной вообще ни разу незамеченный.

– Ты только выпить хочешь или перекусить тоже?

Поджимаю губы. Неловко. Вроде и кушать хочется, но и говорить об этом стыдно. Я же бедный студент, откуда у меня деньги на эти его французские рестораны или куда он меня везет?

Но машина, как по заказу, неожиданно тормозит около невысокого крыльца, над которым горит неоновая вывеска «Спорт-бар «Гол».

– Серьезно?

– А что? Пиво, крылышки, сырный соус. Не?

Хмыкаю, отстегивая ремень безопасности. Ладно, я бы и в ресторан не против, но не в таком же виде. Да и вряд ли он меня туда собирался везти вообще. Я еще не выслушала его предложение. И заранее понимаю: мне будет, от чего негодовать. Поэтому, в случае чего, проще оплатить треклятый стакан пива, чем бутылку недешевого итальянского вина, которую я могу и разбить в порыве злости.

– Мира? Ты где витаешь постоянно, можно спросить? – Влад галантно открывает дверь, протягивая мне руку. Поколебавшись секунду, вкладываю в нее свою, выпрыгивая из авто.

Пока мужчина изучает меню, я изучаю его. Вижу тонкий шрам, рассекающий правую бровь пополам, темные ресницы. Челка, немного длиннее положенного, постоянно падает на глаза, и он убирает ее назад. Заметная щетина, пухлые губы, которые я успела рассмотреть еще вчера. Красивый. Но не моего полета птица. Он орел, а я так – воробей потрепанный.

– Кто воробей? – удивленно спрашивает Влад. Блять!

– А, да Джек Воробей, из фильма, – вру напропалую, отводя взгляд. Чуть не попалась.

Брюнет улыбается, делая вид, что повелся на мою нелепую ложь. Заказывает большую порцию крыльев, четыре пива и ненавистный мною сырный соус.

– Итак, – произносит наконец, когда грудастая официантка скрывается за дверью, успев перед уходом эротично прикусить губу и посмотреть на моего собутыльника таки-и-и-м взглядом, что даже мне становится жарко. – Суть ты уже поняла, – делает большой глоток, – ты пей-пей!

Дождавшись, когда я выпью половину первого стакана, удовлетворенно кивает, продолжая:

– В общем, дорогая Мира, я, как ты уже догадалась, человек не бедный. А у таких, как мы, есть некоторые правила и традиции. Мне вот, Мирочка, – снова пьет, а я все больше офигеваю, – почти тридцать, а я до сих пор не женат. Это, знаешь ли, усложняет жизнь. Некоторым.

– Кому?

– Моему отцу, в частности.

– И ты хочешь, чтобы я…

– Сделала вид, что мы помолвлены, и переехала ко мне, – спокойно отвечает Владос, и я выпадаю в осадок. Какого?

– Подожди-подожди! – кружка с громким стуком приземляется на столешницу. – Мы так не договаривались! Мы вообще еще ни о чем не договаривались. Влад, ну какая невеста из меня? Ты себя видел? Да отец тебе в жизни не поверит!

Завершив жаркую тираду, залпом осушаю вторую часть стакана, рукавом кофты стирая пивные усы. Смотрю на мужчину, как на последнего идиота, а он только улыбается. Медленно склонившись ближе, хватает пальцами за подбородок и тянет, словно хочет поцеловать.

– Это ты, Мира, себя не видела. Зря ты так говоришь.

Его взгляд скользит по моему лицу, изучая. Внимательно, пристально. Так на меня еще никто не смотрел. Будто на экспонат в музее.

– Ты красивая, – утвердительно завершает он осмотр, – умная, в целом, спокойная и не истеричка. Фигура что надо. Не спрашивай: рассмотрел, пока ты в моей постели лежала. Вот, посмотри, как мило смущаешься.

Вырвавшись из его хватки, я вскакиваю на ноги, бурча себе под нос проклятия, и срываюсь в уборную. Лицо как помидор, глаза бешено блестят, ноздри, как у быка на корриде. Вот красота-то!

Умываюсь, поправляя потекший макияж и прическу.

Ну ладно, допустим, я соглашусь… Ведь с одной стороны, что мне терять? Приоденет, кормить вкусно будет, на тачке своей мажористой катать. Да и жить к себе перевезет, сам сказал. Уж лучше так, чем ютиться в бабушкиной хрущевке, где ремонта не видели лет цать.