Эван Фрофидж III - Мир начинает гореть с небес

– Здесь можно неплохо проводить время. Люди в раю не могут заболеть, не чувствуют голода, не беременеют, и не служат в армии – посмеивается Синди.

В общем-то, я и при жизни не болел, не служил в армии, и никаким образом не мог забеременеть. Мы проходим по улице Люличан, продолжая держаться за руки.

– Сейчас нужно повернуть на улицу Энтенса, а потом через авеню Рамбла выйдем к моему дому. Тебе понравиться у меня —

Я только сейчас стал замечать какая нежная и теплая ладонь у Синди. Неспешно преодолев улицу, где все здания свободно варьируют элементы неоренессанса и необарокко, мы выходим на авеню Рамбла.

– Еще чуть-чуть. Ты устал? – заботливо интересуется Синди. Удалив улыбку с лица, впервые с момента нашей встречи, она спрашивает серьезным тоном о том, как я погиб, и было ли мне больно. С хладнокровным спокойствием я отвечаю, что упал.

– Упал?! – удивленно, и предъявительно переспросила Синди. Она заметно напряглась, и чтобы хоть как-то разредить ситуацию, я признаюсь ей, что специально покончил с собой, чтобы мы могли быть вместе.

– Очень мило Крис, а раньше ты таким не был, тем более на первом свидании —

Через полминуты мы оказались на месте. Перед моими глазами возвышался трехэтажный дом, построенный в неомавританском стиле. С большими, белыми колоннами и дверью из красного дерева, расписанной орнаментом южноафриканских племен.

– Ты знаешь Эктора Гимара? Он декорировал первые входные павильоны в Парижском метро, а теперь трудится, не покладая сил в раю, на благо всем погибшим. Многие дома в этом районе, в том числе и мой, со всеми квартирами, это его проект.

Синди открывает дверь, и зовет меня за собой. По лестнице мы поднимаемся на второй этаж. Еще одна открытая дверь, и через мгновение я оказываюсь в гостях у своей подруги. Ее райские апартаменты значительно отличаются от моего земного жилища. Различные картины и амулеты на разноцветных стенах, высокий потолок, мебель, выполненная в футуристическом стиле, достаточно смелых геометрических форм. Все внутреннее пространство ее жилья пропитано запахом фруктов и ягод. Синди проводит меня в комнату с огромной кроватью, аккуратно застеленной белым постельным бельем. Сверху, как осенними листьями кровать осыпана мягкими подушками различных по форме и размеру. Синди толкает меня на свою постель, и садится сверху, плотно сжав в тиски мое туловище между коленями. Наши губы переплетаются в поцелуе, она сдергивает с меня верхнюю одежду и отбрасывает ее на пол, как ненужный элемент в предстоящей сцене. Одной рукой вцепившись в мое плечо, а другой, держа мою руку на своем бедре, Синди просит меня расслабиться.

О том, что было дальше вам мои дорогие любители легкой эротики, и просто извращенцам лучше не знать. Представьте себе любую Голливудскую метафору постельных сцен. Вспомните комедии с Лесли Нильсеном, где в такие моменты показывают поезд, заезжающий в туннель, или космическую ракету, стартующую с космодрома. А еще лучше выдавите себе глаза пальцами и отбросьте грязные фантазии в сторону.

Итак, за свой первый день в раю я узнал, что здесь нельзя ходить в обуви, невозможно забеременеть, нет болезней и автомобилей.

– Спокойной ночи Синди.

– Спокойной ночи Крис.

– Спокойной ночи мои дорогие, безглазые недруги.

Сегодня понедельник, первое сентября две тысячи неважно какой год. В этот день, чуть больше пятидесяти лет назад, в Лондоне открылся первый в мире супермаркет. А первого сентября тысяча восемьсот пятьдесят девятого года, астроном Ричард Каррингтон первый в мире обнаружил солнечные протуберанцы, ровно через одиннадцать лет, в битве под Седаном был взят в плен Наполеон третий. Около восьмидесяти лет назад, в этот день Албанию провозгласили королевством. А первого сентября тысяча восемьсот девяносто восьмого родилась Мэрилин Миллер, звезда Бродвея, актриса и танцовщица. Именно ее имя в качестве составляющей части своего актерского псевдонима взяла Мэрилин Монро. Ну и, в конце концов, десять лет назад первого числа, первого осеннего месяца, ученые обнаружили неизвестные ранее субатомные частицы, назвав их «Экзотические мезоны», наверно в честь чьей-то мамы. До конца года остался сто двадцать один день.

Я собираю свою спортивную сумку, чтобы пойти на тренировку по Тайскому боксу. Красные, боксерские перчатки марки «Title», весом четырнадцать унций. Бинты «Lonsdele» из тарталана. Капа для защиты зубов. Спортивные шорты. Старая, черная, рождественская футболка, с новогодним поздравлением на спине, немного рваная сбоку, и мятая, как одежда в «Tommy Hilfiger». Бутылка с водой из-под крана и кроссовки. В сумке остается достаточно места, чтобы вместить в себя еще точно такой же перечень предметов.