Марат Валеев - Аномальная зона. Юмористические рассказы, миниатюры

– Нет!!! – дружно рявкнули оба актера. И сжав кулаки, кинулись друг на друга.

– Снимай, снимай же! – скомандовал Сапрыкин оператору, заглядевшемуся, как знатно бьются за свой гонорар актеры.

– Ох ты, черт! – спохватился оператор. – Камера-то выключена. Придется повторить. Эй, вам говорят! Давайте сначала.

– Ребята, все у вас натурально получилось, – похвалил режиссер азартно волтузящих друг друга актеров. – Вот только надо бы еще один дублик снять. Да вы слышите или нет? А ну, брэк!

– Как, еще один дубль? – восстал из пыли распаленный Ведмедев, гневно отсвечивая радужным фингалом. – Только за премию!

– Не иначе, – прошлепал распухшими губами Коняхин.

– Какая еще премия! – возмутился Сапрыкин. – Я же вам говорил: фильм малобюджетный!

– Зато тебе сейчас мало не покажется! – рявкнул Ведмедев, хватая режиссера за грудки.

– Вот именно! – прохрипел Коняхин, примериваясь кулаком к сапрыкинскому уху. – Мы тебе не геи и не лохи какие!

– Верю, верю! Мотор! – обрадовано крикнул режиссер, отбиваясь от нешуточно наседавших на него актеров, одновременно соображая, как дальше быть: или ввести в сценарий третьего героя, то есть себя, которого сейчас дружно мутузили Коняхин с Ведмедевым, или потом вырезать его?

Но это все потом, потом, а сейчас главное – продержаться хотя бы минуты три, и сцена натуральной, а главное, без лишней оплаты, драки будет отснята. А там можно подступать и к другому сюжету, где герои фильма выпрыгивают с третьего этажа горящего дома. Нет – без дублеров, наверное, все же хотя бы со второго…

Рано утром пенсионер Петр Иванович Растяжко поспешил по привычному маршруту – в конец своего огорода. Дернул ручку дверцы скособоченного туалета – она оказалась запертой изнутри. Оттуда послышался чей-то раздраженный голос:

– Занято!

– Но это же мой туалет!

– Знаю, Петр Иванович, – ответили ему изнутри. – Я уже заканчиваю.

И только тут Петр Иванович обратил внимание на то, что за оградой его участка стоит старенький уазик-таблетка с надписью «ЖКХ».

«Ехал себе человек по делам, да тут и приспичило ему», – успокоившись, подумал Растяжко. Наконец дверца сортира распахнулась, и из нее вышел слесарь-сантехник Михеич, он же главный коммунальщик их пригородного поселка. Из кармана его комбинезона торчали разномастные ключи.

– Вот, принимай, Петр Иванович, работу! – торжественно сказал Михеич, обтирая руки ветошью.

– Какую еще работу? – не понял Петр Иванович.

– Да ты внутрь загляни, балда!

Растяжко заглянул и действительно обалдел. На месте прежней дырки, выпиленной им прямо в дощатом полу, красовался… белоснежный унитаз.

– Что это? – потрясенно спросил Растяжко?

– Администрация деньги получила из областного бюджета на развитие коммуналки, – гордо сказал слесарь-сантехник. – Так что пользуйся. На, распишись вот, что у тебя теперь канализация есть.

– Какая же это канализация?

– Унитаз я тебе поставил?

– Ну, поставил.

– Так расписывайся давай!

– Постой Михеич, а как же… это… Ну, смывать чем?

– Ну ты прямо как ребенок, – поморщился Михеич. – Как понадобится тебе в туалет, прихватишь с собой ведро воды, всего делов-то. Ну, не тяни, расписывайся, мне сегодня надо успеть весь ваш переулок удобствами оборудовать.

Петр Иванович оглянулся на свой кривобокий сортир, в глубине которого прямо-таки светился новенький красивый унитаз, махнул рукой и поставил закорючку в какой-то бумажке, подсунутой ему Михеичем. Он уже собрался бежать в дом – за водой для сливного бачка. Но его остановил все тот же Михеич.

– Чуть не забыл! – хлопнул он себя по лбу. – На той неделе никуда не уезжай.

– А что?

– Водопроводом займемся.

– Неужто и на него деньги выделили? – поразился Растяжко, и даже забыл, зачем он пришел на конец своего огорода.

– А то. У тебя колодец-то есть?

– Конечно.

– Вот, полдела уже сделано. Ведро-то на вороте, поди, старое?

– Да уж, и клепал я его, и паял, а все протекает.

– Вот и жди меня в следующую пятницу. Ведро тебе новое привезу. Черпай им водичку и носи домой на здоровье! А хочешь – на огород, или вон опять же для сливного бачка.

– А расписаться надо будет, конечно, как за водопровод? – вздохнул Растяжко.

Но Михеич его не слышал. Он, насвистывая, уже устанавливал унитаз в соседнем туалете типа «сортир». Коммунальная реформа в пригородном поселке города Н. шла полным ходом!