Эрнест Мансуров - Желтые нумера

По качеству багажа можно легко определить, насколько вы состоятельный человек. Если, например, у вас чемоданы и сумки от Samsonite, Louis Vuitton или Delsey, то вас в любых отелях обслужат и заселят в первую очередь и в лучшие номера, потому что есть большая вероятность, что вы дадите чаевые.

– С наступающим! – сказал я, как только сел за руль.

– И вас с наступающим! – ответил муж этой мамаши и папаша двоих детишек. Он сел рядом со мной. Это был тоже худощавый мужчина лет 35—40 с впалыми щеками и острым подбородком.

– Я их засужу, эту чёртову «Беду», когда приедем домой, – очень зло и жестоко сказала мамаша.

– Вы представляете, они отменили рейс без всяких объяснений, сволочи какие. Я эти билеты покупала ещё в ноябре через агентство в Германии, – не останавливаясь, горячо говорила мамаша. Видно, что она была просто в ярости, словно злая львица со своими львятами.

– Сколько нам ехать до Шереметьево? – спросила она.

– Где-то час, минут пятьдесят, – отвечаю я.

– А то мы опаздываем на рейс.

– Хорошо, я буду стараться, – успокаиваю я её, хотя снег валит и скользко достаточно.

Дальше она опять стала говорить об этой авиакомпании всё, что думает о них, в весьма ярких красках и употребляя нецензурную лексику.

С её слов я понял, что сейчас они летят в Краснодар из Германии на Новый год к своим родственникам – родной сестре. Они русские немцы – эмигранты из России и живут сейчас во Франкфурте-на Майне. Как я и предполагал, мои пассажиры оказались весьма небогатыми людьми. Сейчас им приходилось покупать новые билеты на четверых на «Аэрофлот» по новогодним ценам, а не на лоукостер «Беда» за месяц, и денег у них, конечно, не хватало на билеты…

Как обычно бывает в таких ситуациях, муж и жена начинают обвинять друг друга во всех бедах и переходит это в ругань, мои пассажиры не были исключением, ведь они обыкновенные люди. Что постарше девочка отгородилась от этого диалога, вставила наушники и уткнулась в телефон, а младшая дёргала маму и спрашивала её то на русском, то на немецком, тыкая в детскую книжку с большими картинками. Мамаша на пару секунд отвлекалась на дочь, но нить диалога не теряла и сразу же после нежных слов девочке продолжала словесный бой с своим мужем, причиной всех проблем и несчастий.

Дальше мамаша стала разговаривать по WhatsApp со своими родственниками из Краснодара, одновременно советуясь с мужем.

– Не-а, на этот мы уже не успеваем, – выхватываю я из разговора с сестрой.

– Давай на следующий смотри.

– Окей, как раз успеваем, проверь тока, сколько стоит.

– Сколько-сколько?

– Охренеть можно, блин, эта «Беда» выплюнет мне деньги, я их засужу…

– Да, все берём, покупай. Сейчас тебе паспорта вышлем.

Оказалось, это сестра покупала им билеты. Через минут пять она обращается ко мне:

– Всё, можете не спешить, у нас в запасе ещё четыре часа. А-а, ещё, давайте заедем на заправку воды купим, горло чё-то пересохло, пока тут нервничала.

– Ой, спасибо, всё получила, спасибо тебе, родная ты моя, – говорила она одновременно сестре по телефону.

– Блин, деньги на телефоне кончились. Роуминг грёбаный. А у тебя телефон работает? – обратилась мамаша к своему мужу.

– Нет, у меня ещё в самолёте роуминг всё съел.

– Ладно, в Краснодаре закинем.

Тут я подъехал на заправку. И они все вместе, весёлая семейка, пошли за водой и в туалет, наверное.

Жду, жду, жду… Идут, с пакетами.

– Давай попей водички. Будешь пирожок? А эти будешь? Вот ещё сосиска в тесте, – по-хозяйски кормит своих чад мамаша.

А муж, пока стоял курил, успокаивал себя: «Ну, теперь всё решено, билеты на руках, самолёт ожидает, едем в такси в аэропорт, так что всё нормально».

Едем дальше не спеша, в тишине, все молчат, маленькая девочка уснула. Вот уже Шереметьево показалось. Мамаша стала будить маленькую дочку, а та в свою очередь начала капризничать.

– Мам, мамочка, мне плохо, животик болит, дышать хочу, – еле слышно говорила девочка.

Мамаша чуть приоткрыла окно, и в салон пошёл «свежий» воздух аэропорта – смесь запахов авиационного керосина и выхлопных газов от кучи машин. И, конечно же, пирожки с заправки попросились наружу из желудка маленькой девочки после тряски на машине и от таких ароматов. Вот-вот уже шлагбаум, и, как назло, не хватило буквально пятидесяти метров – дочку вырывает прямо на переднее пассажирское кресло и на коврики. И тут началась суета, карусель: чистят курточку, меняют кофточки, салфетками вытирают блевотину (и всё это оставляют на моих ковриках), одновременно выгружаем багаж.