Олег Синельник - Мандрапапупа, или Тропами падших комет. Криптоапокриф северо-украинской традиции Непонятного

Стожар рассказывал, что Кот давно, чуть ли не с малолетства, занимается вычислением некоего осевого принципа, каким-то образом связанного с числом Пи, на котором вертится мир. Якобы овладение кодами доступа к структуре этого принципа позволит творить чудеса, сулящие не просто новый Ренессанс и Золотой век, но овладение всеми богатствами Вселенной, изначально предуготованными для человечества по замыслу Великого Архитектора.

Среди тьмы непонятной цифири и изобилия зарифмованных текстов выделялся палиндром, жирно написанный чёрным маркером на светлой стороне входной двери поверх карандашных формул и вычислений:

И так далее – поэма распространялась на соседнюю стену. Иногда я обнаруживал, что за время моего отсутствия её хвост отрос ещё на одну-две строчки. Дядя Олег Колокольников не спешил с завершением начатого, справедливо полагая, что впереди – вечность, а закономерный финиш когда-нибудь случится сам по себе – естественным путём.

– Да это так, баловство, – отмахнулся Зелёный. – В редкие, как говорится, часы досуга, без претензий на что бы то ни было. Мне не суждено сколь-нибудь заметное соло в этой опере. Её породило звучание иной краски, единственной и гениальной, которая всё завершит. Вон, гляди…

Он указал на некое подобие иконы – висевший в красном углу белый квадрат, расчерченный на 25 частей, и в каждой из них изображена латинская буква. В композиционной симметрии отзеркаливавших друг друга литер прослеживалась весьма своеобразная закономерность. Буквенные сочетания складывались в пересекающиеся слова, читаемые слева направо и справа налево в вертикальной и горизонтальной плоскостях.

– «Всё есть деяние великого творца», – перевёл Кот. – Самый древний палиндром, обнаруженный в руинах Помпей. Прототип магического квадрата. Потрясающий пример того, на что способен пылающий разум в преддверии гибели.

В один из моих визитов довелось наблюдать, как гость из числа новоприбывших, явившийся к Коту не за разговорами, а за дополнительной возгонкой градуса, в какой-то момент начал беспокойно оглядываться на стихиру о «дяде Аде», выпытывая у хозяина о её назначении.

Услыхав, что строчки подобных образчиков симметрично читаются в обе стороны без учёта мягких знаков и точек над «е», гость подскочил к двери, дабы вблизи лично удостовериться, водя пальцем под каждой буквой.

Финал был неожидан. Гость порывался нанести стихире повреждения с использованием подручных средств, плевался и изрыгал проклятия. Общими усилиями пришлось его выкинуть вон. Ретивец оказался обидчив и вернулся среди ночи бить стёкла, из-за чего все три окна в доме дяди Олега пришлось в конце концов заколотить фанерой, что придало грибоёбовой избушке совсем уж затрапезный вид.

После того случая мне не давал покоя вопрос, который я однажды решился задать:

– Дядя Олег, как научиться писать стихи?

– Ты хочешь уметь то, что кто-то уже делал или желаешь развить своё?

– Хочу, как вы.

– Меня копировать бессмысленно. Да и кого бы то ни было тоже. И оригинальничать нет смысла – действительность всё равно в итоге окажется чудесней вымысла. Достаточно лишь чуть внимательнее обычного вглядеться в прошлое и настоящее своего мира, чтобы в переплетениях цепочек серых будней открылось чарующее Нечто. О стиле изложения можно не беспокоиться – у каждого он индивидуален и присущ изначально, от природы. Его можно выявить с помощью элементарной алхимической процедуры, добыв определённые компоненты и соединив их в должных пропорциях.