Продавцы и покупатели в этом магазине были кем угодно, только не продавцами и покупателями. Со стороны можно было подумать, что на улицах Флоренции XVII века встретились достойнейший житель города, торговец восточными пряностями и никак не меньше, чем бургомистр. Никто не произносил ни слова. Не дай Бог, вас угораздило возжелать что-нибудь из представленного на витрине. Если вы нарушали ритуал, и, обойдя по кругу, вдруг теряли достоинство и интересовались прищепкой какой – вас обливали презрением. Вы были оплёваны. Вы были неудачником. Поэтому все покупатели, сделав круг почёта и не разглядев толком лампочек, лежащих на витрине у самого входа, уносились в гарь, слизь, пот, жар, солнце, ветер и траву. То есть, в жизнь. Оставляя это сонное мёртвое царство в его вечном забытьи.
Но бывают такие дни, когда с утра всё не так. У продавщицы сантехники Наташи сегодня был именно такой день. Сначала двое сумасшедших требовали показать одиноко стоящий унитаз. Он так давно красовался на витрине, что покрылся порядочным слоем пыли. Он был серым и матовым. Эти двое решили, что это его настоящий цвет. Наташе пришлось оторваться от созерцания трещины в полу и протереть унитаз. Сумасшедшие расстроились и ушли. Зато унитаз сверкал, как новый. Светка-змея из парфюмерии демонстративно надела тёмные очки. Баба Даша-уборщица предложила его, окаянного, тряпкой прикрыть.
В обед у Наташи случилось головокружение. Ей пришлось сидеть рядом со Светкой. Та получила вчера новую партию товара и благоухала сразу тремя новыми запахами. В любом случае, если не запахом, то завистливыми мыслями Светка отвлекала Наташу от обеда.
Ожидание худшего к концу дня преследовало Наташу с утра. Худшее случилось. Дверь отворилась, и вошла приличная с виду женщина. «Именно таких и стоит остерегаться», – вспомнила Наташа слова мамы – продавщицы с 40-летним стажем в отделе «Сантехника» магазина «1.000 мелочей». Женщина сразу направилась к сантехнике, чем ввергла в изумление всех, кроме Наташи. Светка даже высунулась из-за прилавка, чтобы получше разглядеть женщину. Та, казалось, не замечала, что привлекает к себе столько внимания. Наташа внутренне приготовилась.
– Скажите, у вас пробки для ванн есть?
Вот оно, началось.
– Да, вот за двадцать рублей. Пластмассовая.
Наташа выложила пробку. Небольшую, чёрную, аккуратную пробку. Наташа внутренне испытывала к ней нежную любовь.
– Какая-то она у вас семимесячная.
– Что? – оторопела Наташа. – Стандартная пробка для наших ванн, – добавила она тоном, который явно указывал женщине её место на социальной лестнице в целом и Наташино к ней отношение в частности. Если бы у покупательницы был голос разума, тогда бы… У покупательницы голоса не было, и она ему поэтому не внемла.
– Если вам эта не нравится, – сказала Наташа ещё более холодным тоном, обливая женщину ещё большим презрением, – есть другие, за сорок.
Наташа выложила на прилавок серую резиновую пробку. С виду пробка была неказиста, и потому Наташа испытывала к ней ещё большую любовь, чем к пластмассовой.
– Она же у вас деформированная, – сказала грубая, нечуткая покупательница.
И тут Наташу прорвало. «Все эти годы! Да что они понимают! Да как они смеют! Будьте вы прокляты – покупатели!» – кричала внутри себя Наташа. А внешне? Внешне она ничем не выдала бушевавший в ней пожар. Она собралась и сказала одно слово, в которое вложила все свои чувства:
– Присосётся!
«Всё! – думала Наташа, – Я её уделала!»
– Куда? – поинтересовалась покупательница.
Наташу поразил столбняк…
– Вот такая история, – сказал Тёма.
– Так мама купила пробку? – заботливо спросила Зина.
– Да, ту маленькую.
– Она подошла?
– Нет, но мы её тряпочкой обернули.
– Да-а… Холодно как, – сказала Зиночка и теснее прижалась к Тёме, – замерзла я совсем. Какой-то март в этом году холодный. Правда?
– Правда, – улыбнулся Тёма, – А Вы почему так легко одеваетесь, если холодно? Под курточку свитерок или душегреечку какую надевать не пробовали? Ну, валенки, ватничек, ушаночку?
– Но днём же тепло, а я не рассчитывала на ночную прогулку с молодым человеком. Который, кстати, мог бы предложить даме свой макинтош.
– А он Вас не скомпрометирует? – Тёма носил пальто из кожзаменителя. Носил его много лет, пальто осыпалось, как осеннее деревце, образуя на плечах и спине Тёмы сиротливые куцые светлые пятна. Тёма любил своё пальто, а Зиночка частенько говаривала на это: «Ты, конечно, имеешь право ходить в чём угодно, хоть нагишом, но мне очень не нравится дерматин твоего кожаного пальта!»
Читать дальше