Ольга Трушкина - Тарики Гиро – цивилизация собак

Так, размышляя о будущем, Альфредо, незаметно для себя, уснул.

Утром он проснулся в веселом и бодром настроении, готовый к полету.

Пожалуй, самая опасная часть космического путешествия – это старт. Большая часть аварий происходит именно при запуске кораблей.

Члены экипажа заняли свои места в рубке, тщательно пристегнулись ремнями безопасности, сосредоточились, готовясь к чудовищным перегрузкам. Альфредо, усевшись в своем кресле поискал глазами капитана.

Ден Стенли, капитан Молнии, старый космический волк, привычно занял стартовую позицию у пульта управления. Заметив на себе растерянный взгляд юного повара, капитан ободряюще улыбнулся и подмигнул.

Как ни странно, от этого простого жеста Альфредо, сразу же, полегчало. Волнение в душе улеглось. А в наушниках уже звучал обратный отсчет…

Первые месяцы полета пролетели быстро, без всяких происшествий. Большую часть времени, Альфредо проводил на камбузе. Он выдумывая и готовил для членов экипажа вкусные и необычные блюда, чтобы хоть как-то разнообразить скучную и монотонную жизнь на корабле. Остальное время он играл с собаками или занимался в спортзале, безуспешно пытаясь сбросить лишний жирок.

Особенно он подружился с черным чау-чау по имени Мишка. Толстый и мохнатый пес, больше напоминающий игрушечного медвежонка, чем живую собаку, быстро привязался к Альфредо. Он выбрал его своим единственным хозяином.

Каждое утро Мишка, спавший в каюте Альфредо, начинал его будить. Это было нелегкой задачей. Юный повар уж очень любил поспать. Мишка сперва осторожно трогал Альфредо своей толстенькой лапкой, но юноша кутался с головой в одеяло и отворачивался к стенке. Тогда пес подавал голос. От его басовитого лая просыпались космонавты в соседних каютах, но только не Альфредо. Исчерпав словесные аргументы, Мишка запрыгивал прямо на спящего хозяина и начинал его «копать» обеими лапами. Одеяло соскальзывало к ногам, и повар просыпался.

Мишка, торжествуя победу, весело спрыгивал на пол и внимательно наблюдал, как Альфредо одевается и стелит постель.

А затем они вместе отправлялись на кухню готовить завтрак для экипажа…

Так пролетели пять лет. За это время «Молния» несколько раз припланечивалась на разных космических телах. Это были холодные, безжизненные миры. Суровые и враждебные не только человеку, но и всему живому. На них высаживались роботы ЛКА-7

и Аттила. Они брали пробы почвы и атмосферы, делали фотографии и возвращались на корабль.

Потом ученые тщательно исследовали материалы в лабораториях. Никаких следов жизни там не обнаруживалось.

И вот, наконец, «Молния» припланетилась на Гиро. Это было совсем другое дело. Уже издали, с орбиты было видно, что планета живая. Это была словно родная сестра нашей Земли, маленькая уютная голубая планета с толстой атмосферой, синими морями и океанами, густыми зелеными лесами.

«Как это здорово!» – думал Альфредо, – «Здесь наверняка есть жизнь! Пусть даже примитивная неразумная дикая, но все-таки жизнь! Какое счастье, что мы ее нашли!»

Сначала, как обычно, наружу вышли роботы. Они принесли пробы воздуха, богатого кислородом и вполне пригодного для дыхания, чистейшей воды из лесного ручья и несколько веток с зелеными листьями.

На следующий же день группа космонавтов в защитных скафандрах совершила первую прогулку по Гиро. Альфредо в их число не попал. Он с завистью смотрел на своих товарищей. Так хотелось снова ощутить под ногами зеленую траву, пусть не земную, но такую похожую!

После этого каждый день группа из семи ученых отправлялась изучать окрестности. Пока не случилось ужасное событие: местное животное прорвало скафандр и оцарапало кожу молодому биологу Виктору Орлову.

ЛКА-7 тут же продезинфицировал раны, наложил повязку и залатал прореху. Вскоре у несчастного поднялась температура и его изолировали медицинском отсеке. За больным ухаживали врач Кейт Райсс. Но никакие лекарства не помогали. Вскоре несчастному стало хуже. Все тело покрылось гнойными язвами и он умер, не приходя в сознание.

Вскоре температура поднялась и у других членов экипажа, в том числе и у Альфредо.

Все начало с того, что однажды утром, несмотря на все старания Мишки, юный повар так и не смог подняться с постели. Ужасно болела голова, руки и ноги стали словно ватные и не слушались. Альфредо даже не мог позвать на помощь. Мысли в его голове текли вяло и смутно. Он порой не понимал, где находится. Временами больному казалось, что он у себя дома в Риме и тогда юноша пытался позвать маму, но губы не шевелились и из распухшего горла не вылетало ни звука. А потом просто отключался и куда-то проваливался, словно в бездонную черную пропасть.