Медина Мирай: Синтонимы. Книга 2

Тьма сменилась другой тьмой – знакомой, приятной. Ангела понял, что сейчас ночь. Об этом говорили и лучики луны, пробивающиеся в помещение. Отяжелевшие веки не желали подниматься. Силы приливали к Ангеле, и он пошевелил задеревеневшими пальцами, после чего повернул голову в сторону. В темноте он смог различить фигуру человека, сидевшего возле него в кресле.

«Спит», – заключил Ангела, а сам мысленно перебирал, кто же это мог быть.

Подросток сделал слабую попытку сесть на кровати, но это обернулось острой болью в теле, озвученной болезненным мычанием.

Некто на кресле дернулся и повернулся к Эрару.

– Ангела? – это был мужской приятный голос, но Ангела все так же не мог разобрать, кто это. Разум его ещё не окреп. – Ты очнулся?

– Рей? – Ангела сделал предположение и, судя по тому, что некто сел перед ним на корточки и положил свои руки на его руку, это было так.

– Боже, какой же ты идиот! – провыл Рейден и набросился на друга, даже не замечая, как он придавил его к кровати.

– Больно! – выкрикнул Ангела. Режущая боль вновь проснулась и стала атаковать с новой силой.

– Прости, – Рейден отстранился от друга.

– Я ведь в больнице? Что произошло?

– Произошёл сбой в системе лифта, и вы начали падать, – тяжело ответил Красс.

Слова Рейдена заставили Ангелу вспомнить некоторые детали случившегося. Тело пробрала дрожь, когда перед глазами вновь предстала картина закрывающегося лифта, напуганная до слез девушка, кнопки, на которые он от страха нажимал без разбору.

– А девушка?

– Ей повезло меньше, – Рейден не ждал от друга ответа, считая, что Ангела наверняка оставит свои мысли и сожаления при себе.

Но этого не произошло.

– Ох, – Эрар представил раздавленный труп несчастной девушки. – Это я во всем виноват, я ведь мог спасти её!

В такие моменты, когда Ангела узнавал о смерти даже незнакомого ему человека, он невольно начинал думать: «А ведь за пять минут до смерти она ходила по магазинам, строила планы на завтрашний день, на свое будущее, думала о чем-то своем, мечтала. А теперь она уже никогда не воплотит все это в реальность».

После таких случаев начинаешь больше ценить жизнь, ведь теперь ты знаешь, как много потеряешь, если вдруг с тобой произойдет несчастный случай.

– Ты ничего не мог сделать, – тверже произнес Рей, – То, что ты выжил, врачи никак иначе, как восьмым чудом света, назвать не могут. Поразительней то, что у тебя нет ни одного перелома. Единственное… – он замялся, – Почти все твоё тело изуродовано порезами. Особенно пострадало туловище.

– А я ещё думаю: почему не могу двигаться? – глухо произнес Ангела.

– Со временем раны затянутся, но могут остаться шрамы. На руках и ногах они будут не особо видимы и со временем сольются с кожей, но на животе и груди – не хочу пугать, но вряд ли.

– Шрамы украшают мужчину, да? – Эрару безумно хотелось разрядить обстановку и дать почувствовать облегчение не только другу, но и себе.

– Прекрати! – голос Рейдена стал грознее, и он подвинулся к Ангеле, будто сквозь ночную пелену пытался разглядеть обычно яркие изумрудные глаза друга, – Ты чуть не погиб по моей вине, потому что я, тормоз, начал спорить с тобой. Тогда бы ты успел вывести ту девушку и все бы обошлось, но… – его голос заметно охрип, и он сжал кулаки, – Это я во всем виноват, а не ты.

– Рей, – прошептал Ангела и взял его за руку, – Все хорошо, я ведь выжил.

– Но как тебе это удалось? Как удалось предвидеть, что произойдет падение лифта?

– Я не знаю, – Эрар чувствовал, что глубоко в душе прекрасно знает ответ на поставленный вопрос, но он был настолько прозрачным, что словами его выразить не представлялось возможным. Это как когда задумываешься о сотворении вселенной, представляешь всю эту красоту и чувствуешь, что вот-вот сможешь объяснить необъяснимое, рассказать о том, что находится за гранью видимого… Но слов, с помощью которых ты мог бы это сделать, просто не существует. А потом мысль теряется, крыша становится на свое место, и ты вновь вкушаешь проблемы сущности бытия, – Мне стало нехорошо, и у меня отпало желание заходить в лифт.

– С тобой вообще происходят неведомые вещи, – Рейден встал с кресла, но неожиданно резко сел обратно.

– Что такое? – спохватился Ангела.

– Если честно, то чувствую себя плохо в последнее время, – прошипел Рей, вцепившись в мягкую обивку кресла, – Пойду выйду, а ты высыпайся, – с этими словами он направился к выходу из палаты. Когда Красс уже потянулся к ручке двери, он вдруг остановился и, не поворачиваясь, тихо произнес: