Ксения Ромашко - Острова в облаках

Что ещё забыла? Да, конечно, легендарный компьютерный кабинет, подаренный нашему университету некими иностранцами. Этот кабинет был гордостью ответственного за порядок – Ф. И., бдительное и строгое око которого строго отслеживало все попытки нарушить утвердившиеся нормы поведения с компьютерами и близлежащими территориями. Кто входил туда в куртке, рисковал своей кармой. Поэтому на подоконниках напротив частенько в куче валялась разномастная верхняя одежда. «У вас что, гардероба не было?» – спросите вы. Был. Но в начале осенних холодов, когда отопление ещё не работало, мы без курток ходить не рисковали.

Прошлась я по коридорам нашего университета с небольшой порцией подколок и шуточек. Но это вовсе не мешает с теплотой и ностальгией о нём вспоминать. Может, это связано с тем, что возраст студенчества как правильно очень юный, и ребята умеют быть счастливыми в любой обстановке и романтически запоминать все сопровождающие события. А может дело во всех приятных моментах, которые подстерегли и настигли нас именно под крышей нашего зелёного домика. Год назад я зашла туда, оказавшись рядом, и, поверьте, столько удовольствия, как от этого посещения, я не получала ни в одном другом здании, каким бы фешенебельным оно ни было. Как сумасшедшая, расплывшись улыбкой, радостно указывала на все двери «А тут мы то-то», «А здесь у нас вот это», и т. д. И мне казалось вполне естественным, что мой спутник просто обязан об этом узнать.

«Мастер» списывания – это я в студенческие годы. Правда, слово мастер обязательно нужно взять в кавычки. Потому что за пять лет регулярной сдачи экзаменов и всяческих контрольных работ стало ясно: не дано мне это, не дано и всё тут!

Конечно, пытаясь обмануть свою карму, я каждый раз добросовестно нарезала узкие полоски мелко напечатанного текста, рассовывала по карманам пиджака, пенала и т. д. Но сколько было суеты! По всему было видно, что со мной что-то не так: покрасневшие щеки, напряжённое выражение лица, бегающие глаза и не-спокойствие прямо на лбу написанное. Дилетантка – снисходительно сказал бы любой искушённый студент. И был бы прав.

Однажды мы сдавали экзамен в маленьком кабинете преподавателя – он же был заведующий кафедры на тот момент – и я осмелилась даже сидя в метре от него достать свои заготовки и совершить тёмное незаконное дело. Но это не в счёт. Преподавателю было под семьдесят, и глаз его был совсем не орлиным. Что уменьшает риск и обесценивает мою «смелость».

Писали мы как-то раз работу по немецкому языку. Лексика по теме, устойчивые выражения – все это было нужно запомнить. В течение недель двух мы читали тексты (распечатанные на листе А4), и в них-то и содержались необходимые фразы и слова. Выпечатать их на отдельный маленьких листик – задача не из лёгких. Требует много времени. Поэтому я без лишних сомнений положила себе на колени «миниатюрные» листы А-четыре. Коленки у меня не очень широкие, стоит отметить. Была весна, сквознячок сделал своё дело, и с громким шорохом пошумели мои «шпаргалки» на пол. Тишина. Сохраняю невозмутимое лицо. Жду.

Тишина продолжается, как ни странно. Делаю вид, будто не заметила ничего, пишу дальше с сосредоточенным лицом. Преподаватель поднимает глаза, видит листы, разбросанные на полу. Вокруг меня.

– Ксения, это не ваши распечатки?

Помните лицо Труса из фильма «Кавказская пленница», когда он произнес фразу: «Чей туфля – Моё»? Так вот у меня было такое же.

– Ой, и правда, мои!

Списать без труда и лишних переживаний удавалось мне, когда преподаватель, бывало, сам давал «отмашку», признавая формальный подход к изучению дисциплины. А ещё когда одна прекрасная женщина (правда, прекрасная, без иронии, про неё – одни из самых лучших воспоминаний об университете) строго так сказала: «Ребята. Если будете списывать, и я замечу – сразу заберу работу!» Затем сняла очки с неслабыми диоптриями, положила их на стол, взяла газету, приблизив разворот к лицу настолько, что нос мог легко коснуться страницы, и занялась чтением. Никто не попался с поличными в тот день. Вот повезло, да?

На втором курсе у нас был замечательный предмет – высшая математика. Специальность планировалась у нас лингвистическая. Поэтому мы ещё до начала первой математической лекции пытались представить, как же мы будем грызть гранит этой замысловатой науки.