А. Гасанов - Татарская деревня. Сборник рассказов № 17

– Во счастья привалило-то… т-твою мать…

****

…Сначала я немного растерялся даже. Было непривычно и странно. И на коврах я уже давно не сидел, и вообще…

…Хамрат, случайный мой знакомый, прицепился недавно ко мне со своей благодарностью. К этому я уже привык. Как правило, все меня почему-то стараются притянуть к себе поближе, сразу же называют «другом» и всё время кормят. А я по природе своей псих-одиночка и общение это меня неминуемо тяготит, и склонность мою к погружению в себя другие рассматривают как уныние или недовольство чем-то, и вот уже ваш собеседник начинает вас развлекать изо всех сил, тормошить, и я вежливо вздыхаю и стараюсь убраться в свою берлогу под каким-нибудь предлогом…

Вот и Хамрат – отличный мужик, бригадир строительной компании, нормальный и порядочный дядька, в который раз зовёт меня в гости, что-бы «отблагодарить» за что-то… За что?…

…А в этот раз он просто коварно подловил меня. Я думал, что мы зашли к нему на минутку, а он аккуратно выведал у меня, что я не тороплюсь, и что у меня несколько часов свободных, и вот я сижу теперь у него дома и вокруг меня суета и беготня… Большой гость дома, ёлки-моталки!..

Как замечательно попасть иногда в такой вот маленький Узбекистан посреди Тольятти… Всегда уважал это трепетное и бережное старание не местных инородцев, которые создают в своих квартирах пусть малюсенькую, но всё же свою родину. Комната полностью устелена коврами, пузатые яркие подушки, небольшой прямоугольник клеёнки – дастархан. Жена у Хамрата улыбается молча, бесшумно бегает туда-сюда, чайник, лепёшки, изюм в пиалке, здоровенное блюдо с пловом дымится посередине… В плове вперемешку с мясом – изюм!.. Хамрат тоже суетится в коридоре, с женой шепчется, уже за водкой сбегал вниз. «На всякий случай».

Наконец-то уселись, руки вымыли прямо тут, сынок его лет десяти из кувшинчика поливает над тазиком, полотенце на плече… С ума сойти…

Хамрат довольно улыбнулся, когда я отказался от водки, и бутылку открывать не стал, положил за подушку. «На всякий случай.»

Сидим три мужика – я, Хамрат и сын его, как падишахи на коврах, плов жуём, чаем запиваем… Даже смешно чуть-чуть. Вкуснятина-а-а… Одуреть можно.

…Тут в комнату заходит девочка лет пятнадцати.

Поздоровалась тихо.

– Юлдуз*… Дочка.., – коротко поясняет мне Хамрат набитым пловом ртом.

Девочка стройная, в тюбетейке и прямом ярком узбекском халатике. Штанишки до пяток на резиночках, в руке бубен… Я обалдел. Неужели она…

Выйдя на середину комнаты, девочка улыбнулась нам и подняла руки, наклонила прелестное личико, легонько качнув сотней тонких чёрных косичек. «… Неужели она..,» – я аж покраснел, не веря ещё своим глазам. Это чего?.. Это я сейчас буду лежать на ковре, облизывая жирные пальцы, а ребёнок будет плясать передо мной, что ли?.. Ну, Хамра-а-а-ат…

…Юлдуз зашелестела негромко бубном, повела его по кругу над головой, пальчиком выстукивая негромкий ритм, потом начала не спеша кружить на месте, улыбаясь и подыгрывая себе нехитрым танцем. Я обалдел.

Хамрат жевал в такт, кидал иногда сбоку на меня быстрые гордые взгляды, обожающе смотря на дочь. А девочка танцевала с удовольствием, чуть краснея от наших взглядов. Точёными пальчиками она рисовала в воздухе то изящную веточку, то струйку дыма, то летящую птицу. Неслышно выбивая босыми ножками такт на ковре, она легко кружилась иногда, и её косички летали по кругу и обвивались вокруг стройной фигурки.

Совершенно заворожённый, я неотрывно смотрел на неё, впервые наблюдая такое зрелище. Боже мой, до чего же это прекрасно – женская фигура в танце, причём танцует она красиво, хорошо танцует и с удовольствием…

…Закончив, Юлдуз чуть поклонилась и, низко опуская улыбающееся лицо, легонько убежала от моего обалдевшего взгляда.

Видя моё потрясение, довольный Хамрат протягивает мне пиалу, кивком проводив девочку:

– Юлдуз… Дочка.

Юлдуз * – (узб. яз) – звёздочка.

****

… – От же ж, сука какая!.. От же ж, с-сука!..

О порог торопливо оббили онучи, тут же в стену что-то шмякнули, звякнула длинная железка засова, и в проём, поднимая задубевшую дерюгу, сквозь облако пара, выдохи, искря снежинками, шумно ввалился огромный Сенечка, волоча за шиворот жалкое щуплое существо. С силой швырнув на пол приведённого, Сенечка хлопает себя рукавицами по бокам, стряхивая снег в предбаннике, ругаясь с таким видом, будто он уже сколько раз предупреждал, а его не слушали, и вот – на тебе!.. Опять!..