Ольга Трушкина: Бруно Сикерз – маленький таксеныш. Истории и сказки одной хитрой таксы

– Да что ж такое-то! Да что ж такое-то делается-то, а? Дорогие мои домашние, всему должен быть предел! Маша, твое мерзкое животное утащило мою туфлю. Прими меры, немедленно! Накажи его по всей строгости закона, а иначе я сам расправлюсь с маленьким гаденышем!

Испуганная Маша перехватила воришку и принесла Генриху тапок вместе с повисшим на немщенком. Тот явно не считал себя побежденным, продолжал крепко держать трофей и угрожающе порыкивал.

– Бруничек, отдай маме туфельку! – ласково сказала Маша.

Сикерз не устоял перед ее просьбой, отпустил свою добычу и убежал в гостиную. Там щенок занял выгодную позицию под обеденным столом.

– Так и не удалось поглумиться всласть над противным дядькой! – с досадой подумал щенок, – Но ничего, сейчас начнется самое интересное!

Сикерз знал, что предстоит кормление гражданина Кружкина.

Генрих Валентинович помыл руки и переоделся в домашнее. Затем мужчина устроился в мягком кресле и, благодушно улыбаясь, предвкушал обильный ужин.

Маша принесла на подносе первое и второе: огромную миску дымящегося куриного супчика и хорошо подрумяненную говяжью отбивную с жареной картошкой.

– Ну что ж, приступим к трапезе! – высокопарно заявил Генрих.

– Давай приступим! Я не против! Я только за! – эхом вторил Бруничек из-под стола.

Генрих Валентинович всегда кушал не спеша, очень сосредоточено, наслаждаясь вкусовыми ощущениями. И сейчас интеллигентный мужчина аккуратно наполнил ложку прозрачным душистым бульоном, щедро приправленном пряными травами. В супе плавали кусочки сладкой оранжевой моркови, мелкая вермишель в виде звездочек и полупрозрачные кольца слегка обжаренного лука. Всю поверхность божественного блюда покрывали янтарные кружочки жира и изумрудные кусочки мелко нарезанной свежей петрушки, укропа и киндзы. Генрих, прикрыв глаза от удовольствия, втянул в рот этот замечательный бульон и застыл от наслаждения.

А Сикерз в это время перебрался из-под стола на диван, чтобы лучше видеть происходящее. Он с явным сожалением провожал каждую ложку, отправляемую Генрихом Валентиновичем в его широкий, жадный рот.

– Сколько же в него помещается? Ведь уплетает все подряд и не подавится. Да, на суп уже можно и не рассчитывать, почти весь выхлебал. Но ведь есть еще и второе, правильно? Прекрасный, сочный бифштекс… – думал щенок. И тихонько пересаживался все ближе и ближе к заветной тарелке со вторым блюдом.

– Вот он, решающий момент! Сейчас или никогда! – и Сикерз с быстротой молнии схватил кусок мяса с тарелки и мигом нырнул под диван. Все это было сделано так тихо и незаметно, что Генрих даже ничего не понял, и лишь приступив ко второму блюду, удивился и позвал жену.

– Милая! Иди-ка сюда. Что-то с памятью моей стало! Не могу сообразить. Вроде на второе был порядочный бифштекс с картошкой. Вот он картофель, а где же мясо? – Генрих растерянно переводил взгляд с жены на тарелку, и тут до него дошло.

– Бруно! Маленький гаденыш, ну-ка вылезай немедленно из-под дивана, я тебе покажу! Подлый ворюга!

Но щенок и не думал выходить. Он, лежа под диваном, спокойно поедал прекрасный, сочный бифштекс.

– Ммммм, какая вкуснятина! Меня и Мишку, небось, таким не кормят. А этого старого дурака нежным и сочным мясцом балуют, разве он заслужил? Будь моя воля – сидел бы на воде и хлебе. Ни тебе бульонов, ни разносолов. Ешь сухой хлеб и радуйся! Слишком мама к нему гуманно относится. Но ничего, я ему еще покажу, кто здесь хозяин, – так думал маленький таксеныш, доедая украденную отбивную.

А веки его тяжелели, приятная истома разливалась по всему его маленькому, длинному тельцу. И вскоре малыш уснул. Он наелся до отвала, было уютно и тепло. А что еще нужно для счастья?

Генрих Валентинович, как обычно, всю вторую половину ночи спал очень плохо. Он просыпался каждые пятнадцать минут и смотрел на ручные часы со светящимися стрелками. Мужчина боялся проспать. Возле дивана, на котором они с Машей спали, стоял старый железный будильник. На журнальном столике лежал мобильный телефон, на котором тоже был установлен будильник, мало того, телевизор должен был включиться в определенное время, дабы разбудить гражданина Кружкина на работу.

Но Генрих не доверял технике, его задачей было проснуться и встать чуть раньше будильника. Это стало навязчивой идеей. А маленький таксеныш, Бруно Сикерз в тот день тоже собирался встать пораньше. Немного опередить Генриха Валентиновича. Он готовил мужчине сюрприз.