Елена Бжания - Лучший иронический детектив – 2

– Любашенька, это мой старый коллега по переноске штативов, он поможет мне. Хорошо?

– Ладно, – ответила Любашенька и решительно открыла дверь, ведущую внутрь приемного покоя.

– Телекомпания «Удмуртия», – сказала она куда-то внутрь, – программа «Специальный репортаж». У нас была договоренность с главным врачом по поводу интервью с пациенткой, которую вчера доставили к вам со свадьбы.

– Знаем, знаем, проходите, – пробурчали в ответ, и мы вошли в тесный коридор.

По больнице нас сопровождала сестра-хозяйка. Маленькая женщина без возраста и талии шустро передвигалась по больничному пространству, ловко лавируя по хитросплетению лестничных маршей и переходов.

Шурша бахилами, мы с трудом успевали за ней.

– Что за гонка в воскресное утро! – негодовал пыхтящий изо всех сил Иосиф.

– Думаю, что если бы мы шли в пивную, ты сказал бы, что мы тащимся, как черепахи, – ответил я ему на ходу.

– А то! – Иосиф засмеялся. – Эйнштейн. Теория относительности!

– Вот эта палата, только недолго. – Сестра-хозяйка остановилась перед дверью и распахнула ее.

Иосиф первым вошел в палату, и мы за дверью услышали:

– Отличный естественный свет из окон! Фонари можно даже не доставать. А где же больная?

Вслед за Иосифом мы шагнули в палату. Она была пуста.

– Может, вышла куда? Сейчас погляжу. – Сестра-хозяйка метнулась по коридору к дежурной. Мы гуськом последовали за ней.

– Ивановна, а где эта, со свадьбы, ну, что вчера привезли?

Ивановна высунула заспанное лицо из комнатки дежурной, недоверчиво оглядела нас с головы до ног, и невнятно прохрипела голосом законченного курильщика:

– А шут ее знает, была тут.

– Постойте здесь, я сбегаю, посмотрю в процедурной.

Сестра-хозяйка прибавила прыти и скрылась в глубине коридора.

Потихоньку до меня стало доходить, кого я видел из окна такси.

– Ну что, съемки закончены, может по маленькой? – предложил мне Иосиф.

В коридоре появилась сестра-хозяйка, бежавшая впереди высокого доктора в синем халате.

– Я-то думала, что она тут. Дверь открываем, а там – никого. Ничего не понимаю, куда она могла деться! – верещала она.

– Не сегодня, – ответил я Иосифу на его предложение, шагнул навстречу к врачу и, пользуясь «прикрытием» съемочной группы, спросил:

– Скажите, пожалуйста, как имя и фамилия этой пациентки и нельзя ли узнать ее адрес и номер телефона?

Любашенька, открыв рот, посмотрела на меня, словно я только что нагло и ловко утащил у нее последний кусок хлеба с ее и без того небогатого журналистского стола.

– Извините, но таких справок мы не даем. Будет больная – будет интервью, нет больной – извините, никаких фамилий! – врач с трудом скрывал свое раздражение и волнение.

– Как нет больной?! – вмешалась Любашенька. – Куда она делась, что произошло? Иосиф, включай камеру!

– Без комментариев! – резко ответил доктор, развернулся и зашагал прочь.

– Камера готова! – Иосиф вскинул камеру на плечо и начал снимать уходящего доктора. Любашенька выскочила перед камерой и заголосила в микрофон:

– Больная, доставленная вчера со свадьбы, на которой произошла эта страшная трагедия, на данный момент в своей палате отсутствует. Давать какие-либо объяснения по этому поводу в больнице отказались.

– А вы знаете имя и фамилию этой больной? – спросил я Любашеньку, как только Иосиф поставил камеру.

– А мне-то это зачем? Есть интервью – есть фамилия, нет – значит, нет.

«Журналисты, – подумал я, – это те же доктора, только от них еще хуже». Я вспомнил майора Петрова, и мне впервые стало жаль, что об истории сгоревшего по его вине на шашлыках «уазика» узнала вся республика, а может, даже и вся страна. Правда, это раскаянье длилось не больше нескольких секунд. Коньяк с утра – лучший эликсир от самых малейших угрызений совести.

– Мы поехали, – сказал мне Иосиф, и многозначительно шмыгнул носом, – можем подвезти…

Пить с Иосифом мне совсем не хотелось.

– Спасибо, не надо, я на такси, – ответил я и вспомнил сегодняшнего таксиста. Через секунду я уже звонил ему:

– Федор, это ваш сегодняшний пассажир, ну тот, что до больницы, – быстро заговорил я, как только таксист взял трубку.

– Что-то забыли? Ничего в машине я не находил! – шутя ответил Федор.

– Да нет, вы мне еще визитку дали: «врач-токсиколог».

– Вам что уже плохо? Быстро же вы, однако…

– Федор, – я уже начинал жалеть, что принимал с утра коньяк, – в общем, заберите меня отсюда, у меня к вам есть одно дело.