Вячеслав Тимонин - Litera Nova. Сборник фантастики

– Капитан Боловин думает, что у тварей неприятности с маткой, вот они и волнуются, – сообщил диспетчер. – Кстати, я вычислил, где ты находишься. Плохи твои дела. Даже если бы не приказ начальства, мы все равно бы тебя не вытащили. Похоже, ты в эпицентре. Арсы движутся в твою сторону со всей Альбеды, мы никогда не видели, чтобы они передвигались с такой скоростью. Кстати, как ты очутился в Северных Горах? Ведь первый глайдер был сбит на равнине.

Я скривился от острой боли в сломанной ноге, которая вдруг решила о себе напомнить. Шум сверху стих, и это настораживало. Арсы уже не рыли когтями, а елозили брюхами по ледяному куполу, оставляя после себя темные следы. Решили растопить лед своим кислотным дерьмом, догадался я. Метод был вполне оправдан, потому что на меня вдруг упала холодная капля. Заболтавшись с Ксилом, я не заметил звуков смерти, а между тем капель гремела по всей пещере. Я едва не рассмеялся. Мне, оказывается, предлагали выбор: вирус Бингрэ, гипотермию, детонаторы Боловина или клыки арсов.

А между тем, охлаждение организма начинало доставлять неприятности. Датчик костюма показывал, что температура тела опустилась до двадцати четырех градусов. Это порог, после которого начинались тяжелые расстройства и смерть – долгая, мучительная, медленная. Как правило, от удушья. На Кроносе нам подробно рассказывали, как умирают от переохлаждения: замедляется дыхание и ритм сердечных сокращений, снижается кровяное давление, сгущается кровь, начинаются слабость, сонливость, помрачнение сознания, возникает посинение кожи, внезапное мочеиспускание и судороги. Затем наступает кислородное голодание, которое вызывает паралич нервных центров и остановку дыхания. Если верить учителям, то я давно должен был обмочить штаны, ведь судороги уже были. Почему-то вспомнились слова инструктора о том, что при замерзании человек может длительное время оставаться в состоянии анабиоза с последующим выздоровлением. В медицине это называлось «мнимой смертью». Впрочем, это был не мой случай.

Диспетчер все еще оставался на линии. Я даже вздрогнул, когда в пещере раздался его голос.

– Не хотел говорить, но тебе пришло личное сообщение. Где-то час назад. Прочитать?

– Нет.

– Даже не хочешь знать от кого?

Я слушал арсов. Их тела скрипели по льду почти ритмично. Странная мелодия холода, тьмы и страха. Я много думал о смерти раньше, но почему-то никогда не предполагал, что это будет так страшно. Когда ты один, когда не нужно показывать пример сотни другим смертникам, идущим за тобой в бой, признать собственную трусость даже приятно. Когда еще мы бываем настолько честными с самими собой?

– Я все же его прочел, – не выдержал моего молчания Ксил. – Это какая-то Мара. Твоя девушка или, может, жена? Пишет, что все знает. Изменил, ей, наверное? Не волнуйся, дальше написано, что она тебя любит. Просит, чтоб ты ее нашел. Я, конечно, зря это прочитал, но, с другой стороны, ты теперь знаешь, что тебя простили. Так ведь умирать легче, правда?

Если я чудом выживу и выберусь отсюда, то у Ксила возникнут серьезные проблемы со здоровьем. Уж я постараюсь на славу. Вопреки законам охлаждения организма я вдруг почувствовал, как кровь горячо прилила к лицу, а в ушах загремели барабаны. Меня бросило в жар.

Диспетчер все болтал.

– Хочешь, я свяжусь с ней и сообщу о твоей смерти? Обычно похоронки такие холодные. Я как-то прочитал одну, едва сам следом не повесился. А так, расскажу, что ты погиб героем, утешу.

От одной мысли, что Ксил будет рассказывать Маре о моей героической смерти, мне стало плохо. Внезапно я почувствовал, что еще могу двигать руки. Ноги не шевелились, даже здоровая, но это было неважно. Перемена случилась так неожиданно, что я решил не копаться в глубинных причинах собственного поведения – пусть все идет само по себе.

– Сколько минут до взрыва?

– Парень, – начал Ксил, – мне жаль, но вряд ли тебе это поможет.

– Время!

– Три минуты. У тебя есть друзья? Я могу их позвать, попрощаетесь.

Я его уже не слушал. Я собирался выжить – собирался дать Маре шанс похоронить меня лично. И почему гениальные мысли всегда приходят в последний момент?

Тело убитого мной арса белело в темноте плотным молочным коконом. Теперь понятно, почему эта тварь показалась мне странной. И почему арсы злились так сильно, что даже наплевали на оборону захваченного мира. Их вела жажда мести.

Когда телепорт выбросил меня в пещеру, первые минуты я был занят тем, что кричал, катаясь от боли по скользкому от крови льду. Медблок сообщил об открытом переломе голени в двух местах и отключился. В комплект Кожи входило две капсулы с адреналиновым возбудителем, их применяли по-разному, но чаще всего – для поднятия, так называемого боевого духа. Вколол ампулу и любой противник кажется мухой. Иногда и в буквальном смысле.