Юлия Меган - С другой стороны Рублевки

Загайнов нагнулся, вытащил из-под прилавка купюры. В руках у него оказались десять долларов.

– Егор, подожди! – крикнул парень. – Ты деньги потерял!

– А ну их! – отмахнулся мальчонка, даже не оглянувшись. Лёшка с недоумением посмотрел на Марину. Та равнодушно пожала плечами.

– Возьмите, – протянул ей доллары Загайнов. – В следующий раз зайдёт – отдадите.

– В следующий раз он и вспомнит, – хмыкнула продавщица. – Опять со ста баксами припрётся. Да брось ты их, что ты их держишь. Вон их тут сколько по углам валяется! Потом пол подметать буду, соберу.

Лёшка от неожиданности действительно выронил деньги и огляделся. На полу сельмага, прибитые по углам порывами залетающего ветра, тут и там валялись мелкие долларовые купюры.

– Что-то я ничего не понимаю, – растерянно пробормотал он. – Что тут происходит-то?

– Долго рассказывать, – ответила Марина. – Иди домой, там тебе дед с бабкой всё объяснят. А мне, вон, ценники надо в доллары переписать, а то всё в рублях… Кому они уже нужны, рубли эти?

* * *

Лёшка сидел на кухне и, жмурясь от удовольствия, хлебал свежие наваристые щи. Солдатскую форму он снял, надел чистую рубаху и новые портки, купленные загодя бабкой Нюрой у местных лотошников. Кот Флинт, совсем уж старый, облезлый и беззубый, мурлыкая, тёрся об его ноги.

– Такие богатые теперь все стали, что просто жуть! – рассказывала бабка Нюра. – В кажном доме по два-три пая продали – это ж какие деньжищи! А как были деревенщиной, так и остались. Куда эти деньги-то девать? Никто не знает. Пашка Чернов «Ладу» купил – соседи глаза вытаращили. Недели не прошло, они все такие ж «Лады» накупили, и во дворах напоказ выставили.

– Причём даже цвета одинакового, – усмехнулся Лёшка.

– Во-во! – подтвердила старуха. – В сельмаг теперь только с долларами ходят. Спиртом этим буржуйским, заграничным, упились. Сорят бумажками американскими направо и налево.

– Да я видел.

– Это ты видел только малую толику. А вот что тут вечерами да ночами творится! Парни молодые, конюхи, девок продажных из Москвы табунами таскают. Ночами напролёт на реке гуляют, пьют, бабы эти визжат. Ой, ужас!

Дед Матвей, сидящий у окошка, горько вздохнул.

– А Маринка самогон перестала гнать, – пожаловался он. – Раньше как хорошо было! Придёшь к ней, хоть всего рубль в кармане. Она тебе и на рубль нальёт и даже на пятьдесят копеек. А сейчас только этот «Рояль» в сельмаге стоит и хранцузское шампанское дорогущее.

– Да, беда большая! – возмутилась бабка Нюра. – Никак не выпить тебе теперь. Вот горе-то! Да он всё равно поддатый приходит, – наябедничала она Лёшке. – На берег к конюхам таскается, когда те гульбанят. Они ему нет-нет, да стакан и нальют.

– Находчивый ты, дед! – покосился на старика внук.

– Это, слава богу, что у него пая нет, – продолжала бабка Нюра. – А то бы уж давно продал и пропил.

– Столько денег пропить трудно, – со знанием дела заявил дед Матвей.

– Ничего, ты бы пропил, у тебя сноровка хорошая!

Но вернувшегося из армии парня волновала совсем другая тема.

– А как там Проскурины поживают? – спросил он. Щёки его тут же покраснели. Бабка с дедом сделали вид, что ничего не заметили.

– Да как? – пожала плечами старуха. – Локти кусают. Все кругом паи продают, а им шиш с маслом. Они ж в девятом Управлении числятся, а не в совхозе. Нинка всю жизнь по госдачам полы тёрла, а Колька баранку крутил. На старости лет ни с чем останутся, с одной пенсией. Здесь все теперь, мимо чьего носа денежки просвистели, волком воют.

– Пенсия у них будет не такая уж плохая, – возразил дед Матвей. – В девятом Управлении своих не обижают.

– А Лиза как? – поспешил Лёшка перевести разговор в нужное русло.

– А чего Лиза? – вздёрнула брови бабка Нюра. – Медучилище закончила. В амбулатории мест не было, так её в школе медсестрой поставили. Сидит себе в кабинете, в окно глядит, тапком качает. Работа непыльная. А сейчас её нету, Лизки-то. В Париж укатила.

Загайнов даже подавился щами.

– Куда? – ошалело спросил он.

– В Париж, – повторила старуха. – А чего ты так удивляешься? Это раньше все здесь невыездные были, а сейчас, пожалуйста, кати, куда хочешь. Время такое. Она на эту поездку целый год зарплату откладывала. Вот и умотала. Да уж скоро приедет, поди.

– Так она в туристическую поездку поехала? – облегчённо вздохнул парень.

– Ага, в неё самую. На две недели всего.

У Лёшки отлегло от сердца. Он доел щи, отложил ложку, затем откинулся на спинку стула и сладко потянулся, хрустнув суставами.