Семён Ешурин - Всего понемногу. Интеллектуальные миниатюры

***

В один из весенних вечеров 2005-го года по одной из главных улиц Тель-Авива торопливо шла невысокая миловидная шатенка бальзаковского возраста. Даже самый придирчивый антисемит не заподозрил бы в ней еврейку.

Многолюдная почти на всём протяжении улица на этом участке была практически пустынна. Ещё не стемнело, и прохожая вглядывалась в приближающееся угловое здание.

Навстречу шёл высокий молодой блондин. Как только он поравнялся с расположенной в том здании оптикой, шатенка взглянула на часы. Они показывали четверть шестого.

«Две минуты – допустимая погрешность», – подумала женщина.

Молодой человек, видимо, не страдал расстройством зрения и в оптику не зашёл. Расстояние сокращалось, как между Пушкиным и Дантесом.

«Хорошие фотороботы делает российская милиция!» – подумала бывшая советская гражданка и спросила:

– Слиха, адони! Эйфо рэхов ШОлом, вернее, ШалОм Алейхем? (В переводе с иврита: «Простите, товарищ! Где улица…»)

– Так Вам в другую сторону. Идите по той же «Дизенгоф» до «Кинг Джордж»…

– Может, «МЕлех Джордж»? («Король Георг»)

– Тогда уж «а-МЕлех Джордж а-ХамишИ». («Король Георг Пятый»)

– Извини, Паша, что перебила.

– Ничего. Поверните налево. На первом же переходе надо перейти этого «Георга Пятого», и будет улица Богра…

Он недоговорил «…шов» и застыл на несколько секунд. Затем проговорил:

– Вы назвали меня Пашей?!

– Не я, а твои родители.

– А мы знакомы?

– Нет, но одна общая знакомая есть. Некая московская дизайнерша по костюмам.

– Клара!! – ошеломлённо воскликнул Паша.

…За полтора десятилетия до описанного «дизенгофского» диалога началась большая алия. И тут ивАновская ткачиха Катя ИванОва узнала, что её муж слесарь Ваня – галахический еврей. Повезло парню с бабушкой по материнской линии, умершей ещё до его рождения.

Через полгода супруги с двумя детьми репатриировались в Израиль. Они поселились в уютной съёмной тель-авивской квартире в доме 3 по улице Шмариягу Левин (как выразился Ваня, «хоть фамилия нормальная»).

Шло время. Бывало всякое, но в конце концов Ивановы прочно «встали на ноги» и даже выкупили свою квартиру.

Вот только мучила Катю ностальгия. Надоели финиковые пальмы и лимонные деревья, потянуло к берёзкам. Поэтому, когда пришло приглашение погостить от подруги детства Зины, израильтянка с радостью отправилась в Иваново.

Дочка Зины Клава, которую гостья помнила ещё «первоклашкой», за прошедшие годы выросла в настоящую красавицу.

Особенно вырос… живот. Любопытная Катя горела желанием узнать подробности, но побоялась показаться нетактичной.

Первой не выдержала хозяйка:

– Только не делай вид, что клавкино пузо не замечаешь.

– Дело житейское, – усмехнулась интуристка. – Иваново, как говорится и поётся, город невест, … а вовсе не женихов. Отсюда столько матерей-одиночек… И где её угораздило?

– В Ялте. Солнце, воздух и вода, одним словом, скука. А тут предложил свои услуги будущий папаша по имени Паша. Это он так представился. А Клава «переименовала» себя в Клару и из ивАновской закройщицы «стала» московским дизайнером по костюмам. Причём, так в него «втрескалась», что даже не пыталась предохраняться. А чтобы хахаль не тревожился, говорила, что жрёт таблетки чуть ли не килограммами.

– Подозреваю, что на прощание он дал чужие «координаты».

– Вовсе нет! – возразила Зина. – Негодяй оказался на редкость порядочным: вообще не дал ни адреса, ни телефона…

– Значит, оказался порядочным негодяем! —скаламбурила Катя.

Подруга усмехнулась и докончила прерванную фразу:

– … Но клавкиным телефоном он всё же поинтересовался.

– И разумеется, не позвонил, – предположила Катя.

– Возможно, и позвонил!

– Но эта дура, прости за выражение, дала чужой телефон?!

– Да в том-то и дело, что свой! Но не могла же «московская дизайнерша по костюмам» иметь ивановский код! Пришлось дать код Москвы.

– Так ведь в московских телефонах больше цифр, чем в ивановских, – заметила гостья.

– Самое интересное, что лже-Паша это тоже заметил. Но моя «умница» не растерялась и объяснила, что живёт в Домодедове. Код там московский, а количество цифр в номере меньше. В результате, не получит она ни мужа, ни алиментов. Хотя, если взглянуть с другой стороны, то уж лучше родить от интеллигентного ленинградца, чем от ивановского алкаша.