Павел Асс - Фронты

- И весьма напрасно, батенька... Женщины это - статус кво, скажем так, же ву зем... Да, вы и сами догадываетесь... А что касается ведомостей, то так писать рифмы не годится, господин юнкер! - посуровел Секер. - Офицер должен отдавать себе отчет - офицер он или быдло. Придется мне все-таки заняться вашим воспитанием... Вольно, юнкер!

Задумавшись, Секер отчего-то пожал Блюеву руку и заторопился, ибо принесло ветер с плаца, где дышал пьяный по случаю Слонов, продолжая любить своих воспитанников.

Блюев же отметил, что Секер все же бывает не в себе, хотя и аристократичен до мозга костей.

4.

На вечерней поверке поручик Слонов долго расхаживал перед строем, блестя сапогами, начищенными юнкером Хабибулиным, а потом приказал явиться на культурное мероприятие, организованное майором Секером.

- Господа! Говорят, вы совершенно не умеете обращаться с женщинами! Господин майор лично поведет вас в дворянское собрание, - сказал поручик, щурясь от пьянки.

Юнкерам было дано десять минут, чтобы переодеться в парадное платье и вообще привести себя в пристойный аристократичный вид. Весь взвод сломя голову бросился в казарму.

Блюев и Адамсон столкнулись возле своих коек.

- Блюев, простите радушно... Вы, кстати, не гомосексуалист? - осторожно спросил Адамсон.

- Нет, - удивился, извиняющийся Блюев.

- Дайте честное слово, - попросил Адамсон.

- Честное слово будущего офицера и потомственного дворянина, - сказал гробовым голосом Блюев.

- Не верю, - буркнул про себя Адамсон, но с чувством пожал Блюеву руку.

Тотчас после этого, Адамсон быстренько скинул рейтузы и облачился в такие же, но заметно более чистые.

Наконец строй юнкеров вывалил за ворота. Впереди, сверкая орденами, с обнаженной саблей, мерно выступал майор Секер. Взводного Слонова во избежании паники среди населения, везли в майорской двуколке. Слонов вовсю развалился на заднем сидении и смотрел благодушно, но все равно походил на арестанта.

Столица уже сверкала вечерними огнями. Повсюду шумело беззаботное людное гуляние. На тротуарах продавались дымящиеся пирожки, вызывая своим запахом аппетитную икоту. А по мостовым проносились раззолоченные экипажи.

Майор Секер уже второй час водил строй юнкеров по Столице, чтобы "дать пообвыкнуться к гражданской жизни" (или хоть что- нибудь о ней вспомнить). В действительности, он запамятовал где находится гнездо дворян - "Клуб Столичных Аристократов" и теперь был в поисках затерявшихся, одному ему ведомых, примет.

- Кажется, это здесь, - наконец обрадовался он, останавливаясь у большого двухэтажного особняка с колоннами. Газовые фонари у подъезда ярко освещали подъезжавшие и отъезжавшие экипажи с наглухо зашторенными окнами.

- Господа юнкера! Правое плечо вперед, левый рукав назад, шагом марш! негромко скомандовал Секер и приоткрыл дверь.

Чеканя шаг и не решаясь нарушить строй, первая шеренга юнкеров вперлась в гнездо дворян. Блюев был отброшен в сторону и намертво зацепился ножнами сабли за дверную ручку. На крыльце образовалась свалка, из которой сразу же почему-то явственно запахло самыми чистыми рейтузами Адамсона. Майор Секер, вошедший в дворянское собрание первым, с отчаянием вознес взор к потолку, где и обнаружил непристойную фреску. Майор в смущении отвел глаза и потому успел заметить и отскочить в зал от втолкнутого под напором толпы Блюева.

- Господа, это какое-то дерьмо! - представился присутствующим юнкер, врезаясь головой в мраморную колонну.

- Господа юнкера! Нам не здесь надо! - косноязычно подтвердил майор Секер, пытаясь пробиться обратно на улицу, однако, хорошо ему знакомая Мадам Снасилкина-Шестью уже спускалась к юнкерам со второго этажа.

- Чего желают благородные господа-с? - игриво спросила она, наслаждаясь дымом своей длинной черной сигареты.

Из безликой толпы юнкеров сразу же выскочил легко опознаваемый в своем волнении поручик Слонов.

- Все-ех! - захрипел он и, опрокидывая толпу, минуя Мадам Снасилкину, бросился на второй этаж.

Майор Секер, предвидя в силу своей образованности дальнейшее, спешно ретировался, оставляя своих воспитанников в стане врага. С верхнего этажа с содомовскими криками посыпались девицы.

- Юнкер! Какая милашка! Этот - мне! - визжали они, обвешивая собою молодых дворян и желая с ними попрелюбодействовать.

Блюеву не досталась смуглая красавица - куртизанка, раздетого вида, впившись губами в его рот, повлекла его в комнату и только там дала вдохнуть воздуха. Правда, не надолго.