Тарас Кинько - По секрету всему свету

- Извините, пожалуйста, будьте так любезны, верните мне мой нос! дребезжащим голоском проблеял деревянный мальчик. - Он, очевидно, потерялся при транспортировке!

- И вправду нос! - удивился незнакомец. - Впервые вижу, чтобы заключенного в камеру доставляли по частям! Может, вы и бежать собираетесь отсюда по частям?

- Я бы не против, но не знаю, как! - голосом паиньки сказал Буратино, с которого слетели разом и спесь, и заносчивость, и нахальство. - И заранее прошу меня извинить за то, что не знаю, как мне к вам обращаться.

- Пустое! - милостиво раздалось в ответ. - Называйте меня просто: генерал. А если точнее, так крысиный лев или король. А ты, я вижу, Буратино? Все приметы совпадают! Я тебя по носу сразу узнал! Как видишь, прыгал, прыгал и допрыгался. Все-таки крысы оставили тебя с носом?

- Да, я Буратино, очень приятно познакомиться, - тем же противным голосом подлизы торопливо проговорил депутат. - Это я, беспутный сын примерного родителя!

Генерал сделал шаг вперед, и перед новичком, протянув лапу для пожатия, предстала огромная белая крыса с красными, как помидоры, глазами. Страх сделал свое дело, и народный депутат долго тряс обеими руками протянутую лапу, уверяя, что в жизни не имел знакомства приятнее этого.

На самом же деле все было наоборот. Напуганный в детстве Шушарой, Буратино смертельно боялся крыс, даже белых и в крапинку. А эта, вдобавок ко всему, была еще и явно сумасшедшей. В этом Буратино нисколько не сомневался: ну какая нормальная крыса будет называть себя генералом, крысиным львом или королем?!

Буратино ругал себя последними словами. Он горько жалел о том, что вместо того, чтобы пойти, как все хорошие и послушные депутаты, в Верховный Совет, отправился слоняться на свалку. "Дорогой папочка, покаянно забормотал он себе под нос, - если мне суждено отсюда выбраться, я во всем обещаю тебя впредь слушаться. Я больше никогда не буду прогуливать заседания и стану лучшим депутатом в мире." В бедняге теплилась слабая надежда, что в этот самый миг где-то рядом будет случайно пролетать добрая фея, которая, услышав его искренние раскаяния, расстрогается и поможет ему очутиться на свободе. Но побывать за решеткой в темнице сырой ни одна из этих проклятых фей не торопилась. И Буратино принялся ругать их за такую черствость и небрежное отношение к своим обязанностям. "Да они уже сто раз должны были прилететь, чтобы выручить меня!" - возмущался народный депутат. Он хорошо помнил, что именно таким способом был спасен из ослиного состояния его заграничный близнец, сочиненный другим писателем, и нареченный им фамилией Пиноккио. "Ну почему за границей все не так?! - не унимался он. - Почему там феи другие?! Почему в Мире Сказок все понарошку, а в Стране Дураков - всерьез?! Почему там, где Пиноккио отделывается легким испугом, я должен мотать срок?!"

- Что ты там бормочешь, Дурачино? - поинтересовалась крыса, у которой были не все дома. - Ты не обижаешься, что я тебя так называю? Ведь Буратино - это слегка переделанное на иностранный лад наше народное имя Дурачина. Этот сочинитель именно таким тебя и задумал. И знаешь, почему ты такой везучий? Потому, что дуракам по законам сказки всегда везет. Вспомни Иванушку-дурачка. Дурак, дурак, а всегда сухим из воды выходит. И ты того же дурацкого поля ягодка - я все про тебя знаю. А из этого следует, что таким шансом надо правильно воспользоваться.

- Я бы охотно помог вам в этом, если бы лучше, в свою очередь, знал вас, - схитрил Буратино. - Ведь ваши титулы, увы, ничего мне не говорят. Равно как и звания и тюремные клички!

- Вы, как депутат, должны следить за своей речью! - дружески заметил новый знакомый. - Уж если вы решили говорить по-тарабарски, то тарабарьте правильно! Ни о чем мне не говорят - так будет верно! А теперь извольте слушать!

И за несколько часов перед Буратино пронеслась жизнь, яркая и увлекательная, словно кинофильм про шпионов. Потому что новый знакомый и в самом деле оказался шпионом. Потомственным шпионом! Заслуженным, а потом и Народным шпионом Страны Дураков. Родина высоко оценила его беспримерное вероломство, подлость, безжалостность и коварство. Он был представлен ко многим правительственным наградам, успешно продвигался по крысиным лабиринтам службы и стал генералом Госстраха. Родина в нем не ошиблась, считали в партии имени Трех Толстяков: окажись в числе неугодных мать родная, генерал и ее бы не пожалел - сожрал бы с потрохами старую крысу. В разведшколе ему преподали курс перевоплощения. Кем он после этого только ни был: и белкой, и бурундуком, это когда на разведку к царю Салтану был заброшен, и котом в Лукоморье, и даже переодевался собакой Ложкой любимым псом козака Мамая. Вот только козак Мамай его вокруг пальца обвел, надул через соломинку, как футбольный мяч, а потом как дал пенальти, так и пошел разведчик скакать по долинам и по взгорьям. До сих пор, как резиновая бомба, прыгал бы, не угоди в родные агентурные сети.