Array Коллектив авторов - Одесский юмор - Антология

Если вы молоды, вам вряд ли что-то говорит имя Макс Линдер. По правде говоря, сначала этот молодой человек и не был Максом Линдером. Звали его Габриэль Левьель, и вся его семья занималась вином во Франции. Я там не был и не знаю, что значит во Франции «заниматься вином»: может быть, они его изготовляли, может, продавали, но, скорее всего, просто пили. Последним занимается половина французов, поэтому молодой человек решил поискать что-нибудь пооригинальней и пошел в артисты. В парижских театрах тогда как раз вакансий не было, а вот в кинематографе – полно. «Приходите завтра, – сказали ему в фирме «Патэ». – Только костюм – ваш».

Хорошенькое дело! Где взять провинциалу в Париже приличный костюм? Он пошел к одному знакомому и начал издалека – с кепи. «Кепи мне самому завтра нужно, – сказал знакомый, – возьми цилиндр». Это была уже почти катастрофа, потому что под цилиндр нужно было искать фрак. Но вы будете смеяться – фрак нашелся.

И вот утром Габриэль пришел на студию, и когда режиссер его увидел, то чуть не упал со стула: «У нас комедия. Мы хотели снимать тебя в роли оборванца, который ворует у цветочницы букет. Оборванец во фраке – это кино для психушки. Но сегодня надо все закончить. Иди уже что-нибудь делай!»

Тогда фильмы снимали два дня, если съемки затягивались на три, это уже грозило убытками. Сняли как было. Через несколько дней лента попала в кинотеатры, и… такого успеха тот кинематограф еще не знал. Чаплин, Бестер Китон, Пат и Паташон – они все играли оборванцев. Но, как известно, кино в основном обожали дамочки. Какая из них будет млеть при виде бродяги?! А вот кавалер во фраке, в цилиндре да еще с д’артаньяновскими усиками – это был, как говорят в Одессе, «фураж», – хотя французы так красиво выражаться стесняются и говорят «фурор».

За пару лет молодой человек стал настолько популярен, что пришлось подумать о псевдониме. Так появился Макс Линдер.

Что вам сказать – если бы не он, мировая кинокомедия была бы совсем другой. Он был фантастически популярен. Чарли Чаплин называл его своим учителем. Европа сходила с ума. Мужчины, мечтавшие об успехе у дам, одевались а-ля Линдер.

Так вот, в 1913 году Макс Линдер приехал на гастроли в Петербург, потом был Киев. И тогда владельцы семи самых шикарных кинотеатров Одессы собрались на совет и решили послать в Киев самого уважаемого из них – мсье Полонского, чтобы заполучить Макса Линдера в Одессу хоть на денек. И дураку ясно, что если бы это удалось, то прибыль от киносеансов можно было бы не считать, а только складывать в ящик.

– Мсье Полонский, предлагайте ему любые деньги, – больше других суетился молодой Берчик Беркович. – Конечно, в разумных границах…

Мсье Полонский таки умел делать дела. Через три дня он приехал и шепотом доложил: «Едет!» Но так устроена Одесса: что сказано шепотом, знает весь город. Через несколько часов не было уже ни одного человека, который бы не готовился встречать французскую знаменитость. Парикмахерские перешли на трехсменный режим завивки и укладки, мануфактурные магазины опустели, а вот как раз портные переселились в свои мастерские, чтобы обмерить и обшить все талии города.

И вдруг вечером накануне приезда звезды экрана Полонский получил страшную телеграмму: «15-го Линдер быть не может. Рассматриваются варианты». Такой «фетяски», как говорят в Одессе, не ожидал никто, – хотя французы в таких случаях стесняются выражаться столь интеллигентно и говорят «фиаско». Но вы же знаете: надежда умирает последней, тем более что уложенные головки уже выглядели как кукольные, а платья по последним парижским фасонам сидели как влитые.

15-го с утра привокзальная площадь была забита. Счастливчики проникли в здание городского суда и висели на окнах с биноклями. Те, кто все-таки поверил вести «он не приедет», все равно пришли, но не спозаранку, – и были наказаны: на Ришельевской их зажало между пожарной управой и вновь прибывающим народонаселением. Однако самые непоколебимые ждали на перроне. Теснимые полицией, они вглядывались в даль: не вьется ли дымок паровоза? То, что в толпе был и Берчик Беркович, не должно нас удивлять – молодость наивна. Странно, что метрах в трех от него колыхался котелок мсье Полонского.

– Мсье Полонский, что вы здесь делаете, что? – через головы поинтересовался Берчик.