Константин Мелихан - Пасквили

Наше главное богатство - это наши ресурсы: лес, вода, уголь, нефть, женщины.

Наша женщина - то же горючее: выполняет самую тяжелую работу, загорается от одного неосторожного движения мужчины и очень высоко ценится на Западе.

Многовековое смешение наций на территории нашей страны вывело уникальный тип женщины, в которой есть все лучшее от каждой нации. (Это, правда, не означает, что все худшее от каждой нации - в нашем мужчине).

Как российские шахматисты и музыканты увозят почти все награды с международных турниров и конкурсов, так и российские женщины увозят уже почти все награды с международных конкурсов красоты. Правда, если их женщина стала победительницей, ее сразу хватают замуж, а если - наша, то ее выгоняют из дома.

Хотя наша одежда так уродует наших красавиц, что их мужья должны спать спокойно.

А наша обувь! - кажется, что ее выпускает не легкая промышленность, а тяжелая.

А наше белье! - кажется, что оно не нижнее, а верхнее. Ясно теперь, почему наша женщина так быстро раздевается. Всю одежду - одним рывком. Картина с репродукции Гойи "Обнаженная одним махом".

Нет, прежде чем раздевать женщину, мужчина должен ее как следует одеть.

Герда, подружка Хелен, приехала на велосипеде и прикатила под уздцы второй. Оказывается, мы едем на пикник. Чтобы мне было понятней, Герда называет велосипед бисиклетом. Для бисиклетов вдоль улиц специальные дороги - между пешеходной и автомобильной. Есть и велосипедные стоянки: металлические скобы, вделанные в асфальт.

Перед пикником заехали в небольшой магазин. Сорта помидор напоминают годовой репертуар театра, а сорта колбасы - репертуар кинотеатра.

Хорошо, что они меня не спросили про наши помидоры. А то бы я им ответил: "У нас два сорта помидор - недозрелые и перезрелые".

Больше всего меня удивляет не качество и количество их колбасы, а то, как они ориентируются в этих колбасных джунглях. Какую взять? Тоже проблема.

- Лично я, - говорит Герда, - покупаю то, что покупала вчера.

- А я, - говорю, - покупаю то, чего не купить завтра.

- У вас маленький колбаскин выбор? - спрашивает Герда.

- У нас социалистический выбор, - говорю я. - Это значит, что у нас в каждом доме выборы, кому сегодня есть колбасу.

Не хотел я им говорить, что у нас колбаса - вообще только во время выборов и референдумов. Не хотел их расстраивать.

И что самое обидное, каждый сорт колбасы у них пахнет по-разному. А у нас - один сорт колбасы, но пахнет тоже по-разному. В течение часа.

Герда изучает русский язык.

- А как пишется слово "колбаса": КОЛбаса или КАЛбаса?

- Смотря из чего она сделана, - говорю я. - КОНЬбаса, КОТбаса, КОСТЬбаса...

Мы купили 200 г колбасы и 300 г помидор. Мне кажется, в Дании еще и потому всего много, что там берут всего мало. В Дании покупают обычно 100 г сметаны, 150 г мяса. Мясо не исчезает даже во время стихийного бедствия. Во время стихийного бедствия, наоборот, вообще всего больше, потому что все-таки не что-нибудь, а стихийное бедствие!

У нас быстро забывают о том, что было вчера, но долго думают о том, что будет завтра.

Конфет берут 10 кило. Сахарного песку - мешок. Картошки - сколько можешь унести. Потому что завтра может не быть. А завтра оно раз - и снова есть. Тогда приходится все съедать, потому что оно уже начало гнить. Причем за месяц до того, как вы купили.

Перед Данией меня предупредили, что датчане едят мало. Но когда я туда приехал, меня стали кормить, как приплывшего в отпуск Робинзона Крузо. Потом я узнал: их, оказывается, предупредили, что русские едят много. Потому что нечего есть.

* * *

На улице, где живет мэр, я видел, как брали грабителя. Седому интеллигентного вида громиле две полицейские женщины надели с извинениями наручники. Я думаю, они его нашли по визитной карточке, которую он предусмотрительно оставил на месте преступления.

Грабят и воруют, конечно, в каждой стране. Разница лишь в том - что, как и сколько.

У нас вором считается только тот, кто ворует не со своей работы.

В датские урны заправлены полиэтиленовые мешки - концами наружу. Когда мешок наполняется, его вынимают и заправляют новый мешок. Сразу вспоминаются наши каменные урны без дна. Наша дворничиха, которая приподнимает ее одной левой, а одной правой выгребает из-под нее мусор и ставит на место. Урну и того, кто в эту урну плюнул.

* * *

Мы с Хелен перешли на другую сторону улицы.

- Интересно, - говорю я. - Вы переходите дорогу только на зеленый свет. Даже если нет ни одной машины.