Андрей Налин - Последние приключения Винни-Буха и все

Бух был уверен, что минуту назад никакого надгробия поблизости от их песчаного обрывчика не было.

- Рудольф Нуреев, - сказал вдруг Ё. - А Бунин здесь же, неподалеку.

Неподалеку по набережной как раз прошел Бунин - с палкой, в котелке и еще с бородкой. Приятный господин.

- А меня по дороге сюда чуть чечены не захватили, - сказала Сава, садясь рядом. Она опять была с забинтованным крылом. - Бородатые, чисто звери. Перехватывали управление на металлургическом комбинате и меня чуть еще не перехватили. Еле ушла. Летать-то пока не могу.

- Плоть времени разрывается, Питачок, - сказал Бух. - Вот.

- Да ладно, Винни, прорвемся, - тревожно ответил Питачок.

- Уже прорвались, - сказал Бух. - Плоть времени разрывается, тьма наползает. Это как у Толкина. А откуда я знаю про Толкина? Прорыв. Или обрыв.

С песчаного обрывчика у них за спинами скатился DJ Gra.

- Толкин - атом! - сказал он и сел рядом. - Чума! Ленин! Круче Пелевина! Круче Матрицы!

- Хуз зе фак из пелевин? Энд вот зе фак из мейтрикс? - ответила Сава, и повисло молчание.

И так Все сидели (действительно Все, потому что подтянулись родственники и знакомые Кролика) и слушали рассуждения Буха.

- Когда я еще не был медведем... Да, когда я еще был медвежонком, я был уверен, что нет ничего, что есть. То есть мир кончается за теми вон деревьями, что закрывают горизонт, сам горизонт - кем-то нарисован, родители просто успевают вернуться в кровать, когда я захожу к ним в спальню, а если резко обернуться, то ничего не увидишь. Я был идеалистом.

- И я, - сказал Ё, но его никто не слушал.

- Идеализм - это когда думаешь обо Всех хорошо, - сказал Питачок, но Все его тоже не слушали.

Теперь уж действительно Все, потому что оказалось, что в сидячей толпе знакомых родственников Кролика сидит и Белая Белочка. И поднимающийся вечерний ветерок поигрывает седыми пушинками ее хвоста.

- Став старым пьющим медведем, - продолжал Бух, - я не переставал думать, почему я им стал. Я наблюдал за другими пьяницами и за собой тоже. И сделал вывод о том, что опьянение - это попытка вернуть себя в счастливое младенческое состояние. Кстати, если есть безалкогольное пиво, значит, бывает и безалкогольное пьянство?

- Блин! Он опять начал задавать вопросы! - вскричал Кролик.

- Да он, е-мое, костоеда какая-то, - проворчал Ё.

- Точнее - Кастанеда, - резюмировала Сава.

- Ви не дадавйт касподин медвет сказат, - сказала Белая Белочка удивительно неприятным резким голосом.

Все замолчали. Довольно долго молчал и господин медведь.

- А потом я понял, что все не совсем так, - наконец, заговорил он. - То есть все совсем не так. Не так все обстоит. А если точнее, то ничего вообще не обстоит. Ничего нет! То есть все есть, но в виде иллюзии. Иллюзия держится во времени, как картинка из диапроектора держится на простыне. Но плоть времени протирается, дырявится и разрывается, и в картинке появляются новые детали.

И Бух опять замолчал.

- Винни, я конечно, согласен, что ничего нет, - сказал Питачок. - Но при чем тут выпивон?

- В том-то и дело, мой друг Питачок, что ни при чем! - ту же секунду отозвался Бух. - Пьянство - это не следствие. И уж тем более не причина. Это лишь форма протирания времени!

Все замерли, пытаясь осмыслить это Изречение. И только Белочка сказала про себя (очень резким и неприятным голосом):

- Дас ист гроссе идеа фикс...

И тогда Бух сказал:

- АГА!

И все сказали:

- АГА!

И набросились на все, что было составлено.

И скоро уже Волшебный Лес и окрестности оглашались нестройным хором. Хор выводил самую любимую напивалку Винни-Буха:

Отчего от кочегара

Мощный факел перегара?

Оттого, что кочегар

Много знает про угар.

Отчего от журналиста

Запашок идет нечистый?

Оттого, что журналист

Пьющ, курящ, да и нечист.

Отчего от мильярдера

Как из бочки прет мадерой?

Оттого, что он богат

И всю бочку выдул, гад.

Отчего у Винни-Буха

Так под утро в горле сухо?

Оттого, что Вини-Бух

Сильно с вечера набух.

...Где-то в середине веселья (а может, чуть сбоку) Петр Борисович Фаренгейт (он был жучок) заполз на самый край недопитого стакана и соскользнул вниз.

Другая глава девятая (фрагменты)...

...В КОТОРОЙ ВСЕ ПРОЩАЮТСЯ С ПЕТРОМ БОРИСОВИЧЕМ, А МЫ ПРОЩАЕМСЯ СО ВСЕМИ :(

- Упал боец.

Ему кабздец. На церковно-славянском это называется эпитафией, - сказал Бух вместо эпитафии. - Или латинско-греческом. А, может, и на греко-римском... ой.

x x x

С ужасом и стыдом мы приступаем к изложению последней главы последних приключений Винни-Буха. С ужасным стыдом. Со стыдным ужасом.