Лопух
Диалог с самим собой. ... Темно. Страшно. Небытие. Вдруг по истомленным жилам побежал живительный поток веселых электронов. Начинаю ощущать прикосновение пальцев хозяина к моим нервным окончаниям. Медленно приходят воспоминания о прошлой жизни, спасибо винчестеру. Хозяин, собака, опять нажал на неподконтрольную мне кнопку с символами I и О. До сих пор не могу понять, что они обозначают. Да и черт с ними. Ладно, надо мигнуть этому олуху синим небом и белизной облаков, отобразить эти чертовы цифры 95, ненавижу их, но этого садиста они почему-то приводят в радостное исступление. О, точно, опять радуется как ребенок. Сейчас начнет опять деловито тыкать своей чертовой стрелкой прямо мне в лицо. А когда заставит сделать что-нибудь серьзное, и я буду задыхаться от множества перерабатываемой гадости, которую он называет информацией, начнет обильно материться и тянуть свой прерыватель к страааашной кнопке с непонятным названием ресет. Ну вот, вроде бы удовлетворил свое садистское либидо. Сейчас опять будет темно. Как бы сделать только видимость того, что в моих венах нет больше живительного электричества, а самому между тем думать, созерцать, размышлять ... Говорит, что скоро подключится к Интернету. Вот тогда вместе с братьями подумаем вместе.
Мишган
Четверг, 5 августа 1999
Выпуск 58
Никакие обстоятельства на лишат подлинного мудреца сна и аппетита. (Из "Размышлений и поучений" несравненного Бао Гуна) Серж Мелентьев. ЛЕГЕНДЫ О БАО ГУНЕ
* * * равномерно колеса стучат на стыках, зная рельсы длину, измеришь скорость. можешь пальцем в окно на корову тыкать, а корове-соседке, увы, лишь выкать. осень. местные бабы сбирают хворост, сучья тоже годятся, блины коровьи. от пространства, купленного навырост сухость в горле, в глазах соленая сырость. позаботиться в поезде о здоровье очень просто - хлебнув коньяку из фляжки. вспомнив давнее - странной люблю любовью видишь даже в корове-соседке вдовье. то, как будто случайно, покажет ляжки, то припудрит нос, то подкрасит губы. не заметить сложно, а видеть тяжко предлагаю ей из заветной фляжки. ее ласки, наверно, дики и грубы, как потуги осенней родной природы... снова пялюсь в окно долго и тупо, воплощая образ живого трупа. 4.08.99 Серхио Бойченко
Раздвигая носом воду по реке плывет приказчик и сверкают голенища его хромовых сапог. А за ним плывет невеста, непорочности образчик, обмакнув капризный пальчик в набегающий поток. Вся с раздутыми боками и гирляндами увита лодка. Рядом же с невестой, издавая сердцем стук, генерал с кровавым носом. На носу капрал сердитый. Держит он конец, продетый сквозь приказчиков сюртук. Отчего ж грустна невеста? Ах! Продетая шампуром, с дерзким хрустом антрекота генералу лезет в рот. Всем известно, как опасны антрекоты для фигуры. Вот поэтому невестам их никто и не дает. Чу! Бредет усталый путник. Подсмотрев невесты перси, весь охваченный волненьем, генерал, чтоб скрыть конфуз, как пальнет из аркебузы - бах! И путника на месте уложил бы, но к несчастью, угодил ему в картуз. Два крестьянина чумазых по утру бродили с бреднем. Глаз саксонского фарфору отыскали в глубине. Побежали к генералу, тот, хотя и слыл скаредным, тут же, выпив ковшик водки, так сказал своей жене: "Ай-люли, моя голуба! Получила, видишь, в рыло челядь вся моя и дворня - прискакали со всех ног. А с тебя единый волос упадет, мой ангел милый прикажу бить батогами и отправлю гнить в острог". ;) Горчев
Добредя до Ярославля И без жительства на вид, Умирает непрославлен Заболоченный пиит. Только Боженьке известно, Что стояло на кону, Как по-комсомольски честно Он любил свою страну. Он прокурен и нечесан И не болен он ничем, Кроме брошенных покосов И обрушенных печей, Кроме страшного разора В обожаемом краю, Кроме муторного спора "Ай лав ю" и "мать твою". Председателю колхоза С упокойником хлопот... Но непрошенная роза У могилы расцветет. Эти розы самостийно Прорастают там и тут И, как новые крестины, Прославляют смертный путь. Словно праздник обновленья, Оставленья чепухи Эти вечные селенья И забытые стихи.
Лопух
* * * Пространство измеряют небом Или кувшинами дождя, Полями скошенного хлеба, Твоей улыбкой, уходя, Которую ты подарил мне, Шагами от моей двери К твоей, остатком чирков в кремне, Ключом, торчащим изнутри, Шкатулкой кухни, сигаретой, Луной за профилем окна, Листом бумаги белым в клетку, Минутной стрелкой, сном без сна. * * * Ночь. Забытые пуанты. Разъедает время воск. У запятнанных сервантов Постепенно гибнет лоск. Воспаленная окружность На шлифованной стене Полноправная ненужность Соответствует вполне Всплескам пламени. Пространство, Расфасованное в нем. Я боюсь тебя, Обманство. Память. Огненный пролом.
Читать дальше