И смех и грех… (лекарство от депрессии). Книга первая

Система взяла своё — людей не стало, остались только имена, которые впоследствии были заменены на клички, и позорным считалось, когда нас (повстанцев) называли по фамилиям!.. Это считалось позорным — твоё имя!.. Осознайте этот абсурд!..

Поначалу нам было нелегко. Физических расправ было мало, но психологическое давление было постоянным и чувствовалось хорошо. Командный состав и начальство формально выполняли свою работу по профилактике и выявлению неуставных взаимоотношений, но, по сути, не вмешивались в жизнь подразделения, и неуставные отношения процветали и совсем не были бичом российской армии!.. Наоборот, они были нормальным явлением, а любое отклонение было ненужным затруднением. Всё же мы держались вместе и готовили переворот!

Всё началось с того, что вскрылся факт вымогания денег, и на этой почве было возбуждено уголовное дело по ст. 335 ч. 1 УК РФ (неуставные взаимоотношения), и одному «перцу» из нашего подразделения дали 8 месяцев дисциплинарного батальона условно и «сослали» на корабль, где, как потом стало известно, он уже не был таким «перцем», каким считал себя. После этого эпизода начальство обратило пристальное внимание на нездоровую ситуацию в подразделении и стало активнее проводить воспитательную работу, однако круговая порука последователей дедовщины обеспечивала надёжное прикрытие.

Когда в подразделение через полгода привели очередных новобранцев, началась «вербовка»: мы рассказывали им о чувстве собственного достоинства, а наши «враги» — о прелестях жизни по годковщине. В результате очередной призыв поделился пополам — 4 на 4. При этом в запас уволились наиболее «идейные» негодяи. Однако уволился также и наш лидер и наставник — первый революционер и борец за справедливость в нашей части — Дениска (пусть его имя узнают все!).

Стало намного легче. Во-первых, в наши ряды прибыло подкрепление, а во-вторых, главные «авторитеты» разъехались по домам. Первый этап нашего стратегического плана — найти в следующем призыве своих людей — удался, и теперь мы почувствовали себя уверенней!

Война продолжалась: мы смеялись над тем, как послушно «шуршат» слуги бывших слуг, а они ненавидели нас и продолжали делать всякие пакости, так как они завидовали нашей свободе и, видимо, не могли на это спокойно смотреть…

Состоялся не один бой, прежде чем мы добились того, чтобы каждый мог подойти к любому умывальнику, сесть в столовой за любой стол или носить на головном уборе так называемого «краба», которого новичкам «не положено». По нескольким позициям мы добились упорядочивания.

В следующем призыве семь человек из 10 присоединилось к нашему революционному блоку, однако лишь трое из них оказались по-настоящему идеологически мощными союзниками, остальные были ненадёжны. Но с увольнением в запас очередной партии дембелей хватка «большинства» ослабла, а границы дозволенного и недозволенного (по кодексу «срока службы») стали размываться. На этом этапе переломными стали следующие моменты:

— одного из нашей команды (совместно с представителем неприятельского лагеря) направили в очередное учебное подразделение для подготовки новобранцев;

— одному из «врагов» в результате судебного разбирательства за кражу мобильного телефона было назначено наказание в виде одного года пребывания в дисциплинарном батальоне (и он убыл);

— три командирские должности с сержантскими погонами из пяти достались нашей стороне;

— обязанности дежурных по подразделению исполняло по очереди всего пять человек, двое из них — наши ребята.

К началу следующего этапа мы вышли с абсолютным идеологическим и психологическим превосходством при равных командно-организационных возможностях. Тенденция перехода власти в наши руки стала очевидна, и поэтому многие стали занимать нейтральную позицию. Климат в подразделении становился теплее, негативные традиции отходили в прошлое.

На следующем этапе все пять вакансий на должность дежурных по роте были у нас. Кроме этого у нас была «баталерка» (кладовая личных вещей солдат и сержантов, должность «баталера» считается престижной и приближенной к начальству).